НОВАЯ ЖИЗНЬ НА НОВОМ МОСТУ

Уильям Гибсон. Виртуальный свет. Идору. Все вечеринки завтрашнего дня. / Москва, Екатеринбург – разные издания, 2003

Уильям Гибсон – из американского "рассерженного поколения" (р. 1948). Да так сам рассердился, что основал новое литературное течение – киберпанк. Интересное, кстати, не только для киберов и не только для панков.

Действие "Трилогии Моста" происходит в начале XXI века. Изображение столь близкого будущего (трилогия писалась в 90-е) позволяет автору, с одной стороны, развернуть свою творческую фантазию (и свои прогнозы), с другой – заострить внимание читателя на перспективах, возникающих уже сейчас. Перед нами – общество утончённых потребительских технологий и социальных контрастов (средний класс прекратил существование). Экологическая обстановка не позволяет ходить по улицам без фильтров-масок – а они, между тем, далеко не каждому по карману. Президенты в этом саморазрушающемся мире ничего радикально не меняют, даже когда президентом в Штатах – "чёрная баба".

За погружение в столь безрадостный мир сам писатель платит жестокую цену. Он редко смеётся, чаще иронизирует. И ещё – у него почти нет пейзажей. Лишь гигантские бетонно-пластиковые города, разделённые пустынями с редкими полосками чёрной чахлой травы. Человек здесь окружён со всех сторон творениями собственных рук.

Трудно отделаться от впечатления, что ближайшее будущее Запада, изображённое Гибсоном, в чём-то сильно напоминает российское настоящее. Гигантские и многочисленные спецслужбы, в которых никто не понимает, частные они или государственные, осуществляют тотальную слежку. Теракты и отвечающие на них ракетные обстрелы переходят в локальные войны, а в них уже все забили разбираться – кто и с кем воюет. Всемогущие мафиозные группировки.

А герои трилогии – люди простые. И выражаются крепко.

Романы Гибсона – это немного фантастика, немного детектив. Немного, может быть, и боевик. "Упаковка" вроде бы вполне приемлемая для массового читателя. Но не следует видеть в авторе всего лишь хитрожопого пропагандиста, "завернувшего" антибуржуазные идеи в "американоидную" сюжетную форму. Он не просто эксплуатирует мифы, созданные массовой культурой, но как бы взрывает их изнутри. И не смотрите, что в "Виртуальном свете" главный герой – полицейский. Хреновый он полицейский. Чем и замечателен.

Гибсон и не антиутопию пишет. В скверном этом будущем люди не прекращают попыток создать общество без властей и законов – будь то беднота, захватившая мост в Сан-Франциско и обосновавшаяся на нём, или хакеры, построившие виртуальную Крепость. Жизнь на Мосту и есть самое необычное в трилогии.

Изобразить большой анархистский анклав во враждебном капиталистическом окружении ранее попыталась Ле Гуин в "Обездоленных" (1974). Атмосфера братства в сочетании с суровой бедностью встречается уже у неё. Мне кажется несомненной перекличка между "Обездоленными" и книгами Гибсона.

Некогда Ле Гуин нарекла своего космического анархиста Шевеком. Героиню "Виртуального света", жительницу Моста, зовут Шеветтой. Обоих в детстве бросила мать; обоих авторы наделяют склонностью удивляться всему вокруг. Оба откликаются на уменьшительное "Шев". Тот и другая покидают свою маленькую свободную родину, скитаются по чуждому хищному миру, но в конце концов возвращаются.

Можно было бы пожалеть, что анархический идеал у Гибсона мало конкретизирован, не прорисован, дан лишь общими штрихами. Анархия на Мосту включает, в сущности, лишь простейшие формы соседского сотрудничества и отказ от подчинения властям. Всё тут стихийно, даже хаотично, "как придётся". Никаких тебе синдикатов и коммунитарных структур. Если кто из здешних работает – либо нанимается в городе, либо на Мосту же и торгует. Даже деньги не упразднены. Но не следует забывать: писатель исследует пути социального прорыва, возможного в ближайшем будущем на небольшом пространстве. Прорыва, за которым стоит отчаяние "неподкованных" низов, выросших среди капитализма. Это – лишь первый шаг к будущему. Можно было бы, конечно, отнестись в три тысячи заоблачный год, с удовольствием понаблюдать за производственными собраниями и организацией научных работ. Но это была бы другая история. Такие истории есть, и выразительные (хоть у Ефремова). Гибсона же интересует самое трудное – путь над пропастью, отделяющей сегодняшнюю реальность от счастливого будущего. Путь по хрупкому Мосту, на котором люди оступаются и падают, но на смену им опять приходят новые. Мост над бездной может быть понят и как метафора жизни вообще.

Всё же воззрения самого автора остаются не вполне ясными. Возможно, они носят индивидуалистический характер.

Конец трилогии довольно неожидан. Не потому, что происходит нечто абсолютно новое. А потому, что чего-то, смутно ожидавшегося читателем – колоссального и поворотного – так и не происходит. Или ЕЩЁ не произошло. Автор покидает свой мир накануне зреющих социальных перемен. Словно бы и читателя толкает к какому-то обрыву над бездной.

Редкий писатель, издавая книгу за книгой, избежит некоторых повторов в сюжете и мотивах. Бывают такие повторы и у Гибсона (навязчивые соседки в самолётах и пр.), но их не слишком много. Копирайт буржуйский зачем у него стоит? Всё. Больше я не нашёл, к чему доебаться.

Мир Гибсона не чёрен и не бел. Он постоянно меняется, рождая в читателе надежды и разочарования. Оттого и интересен.

Терваган