ОБЗОРНАЯ СПРАВКА

ПО ДЕЛУ РОДИОНОВА-КУЗНЕЦОВА

Составил А.Михайлов

г. Санкт-Петербург

13 апреля 1992 г.

1. Хроника событий 12 марта 1991 г.

12 марта 1991 г. на Лубянской пл. Москвы у здания Глав­ного Управления КГБ должен был состояться митинг, посвящен­ный памяти жертв коммунистического террора. Примерно в 16.00 на площади стали собираться участники этой акции, многие из которых /Гурьев А.А., Чекавинский И.Н., Чепурных А.В., Семилетников А.В., корреспондент газеты "Солидарность" Червяков А.А. и др./ члены различных анархических организаций города.

Через некоторое время к ним подошли сотрудники милиции в. штатском и в форме, стали угрожать применением насилия, ос­корблять в грубой форме и требовать ухода с площади. Подчи­нившись угрозам, собравшиеся стали расходиться.

Из заявления А. Червякова прокурору Москвы: " …ко мне подошёл отказавшийся представиться майор милиции и угрожая избиением предложил убираться из этого района. Я представил­ся ему как корреспондент и предупредил об ответственности. Через примерно 5 минут ко мне подбежало примерно 4-5 сотруд­ников милиции и запихнули меня в автобус."

Из заявления А.Гурьева прокурору Москвы: "Мы ушли. Сле­дом за нами ехал автобус МВД ОМОН с сотрудниками милиции в штатском, которые раньше стояли с сотрудниками милиции в форме. В переходе под Манежной пл. сопровождающие нас сот­рудники милиции в штатском начали нас избивать руками и но­гами без всяких оснований и предупреждений. Я был вынужден убежать." Его примеру последовали И.Чекавинский и А.Семилетников.

В это время Федотовская Наталья, гражданин Венгрии Зихерман Иштван и члены Анархо-Радикального Объединения Моло­дёжи Родионов Алексей Валентинович и Кузнецов Александр Викторович направлялись на митинг по подземному переходу ст. метро "Пл. Дзержинского", /впоследствии Кузнецов и Родионов не отрицали, что перед этим пили пиво./

Из заявления И.Зихермана прокурору Москвы: "навстречу нам, против основного движения людей шли двое мужчин 20-25 лет /Лысак А.В. и Попов O.K. – Сост./. Когда Родионов прохо­дил между ними, один из них ударил его. Родионов их не толкал, не оскорблял, ничего им не говорил, я хорошо это помню. Пос­ле этого двое мужчин начали избивать меня и Кузнецова ногами и руками. От нанесённых ударов я и Кузнецов упали на пол. Избив нас мужчины пошли дальше. Я видел, что Родионов и поднявшийся Кузнецов побежали за ними, я полагаю с целью задержать этих хулиганов. Я, мне был нанесён удар в пах, не мог подняться и помочь Родионову и Кузнецову."

По словам Лысака и Попова, Родионов и Кузнецов, будучи очень агрессивными, напали на них первыми без каких бы то ни было предупреждений: на Лысака – Кузнецов, а на Попова – Ро­дионов. Но Лысаку и Попову удалось пройти ещё метров 20-25, где их догнали Родионов и Кузнецов и предметами /перочинный нож и опасная бритва/, используемыми в качестве оружия, ста­ли их повреждать.

Из заявления И.Зихермана: "Через несколько секунд я уви­дел, что Родионов и Кузнецов бегут обратно. Когда они пробе­гали мимо, я слышал, что Родионов крикнул что-то, но что – я не мог разобрать."

Из заявления Н.Федотовской прокурору Москвы: "Впереди бежали мы с "венгром", за нами Саша, а дальше Лёша. Мы выбе­жали из подземного перехода в сторону Политехнического музея и вбежали в троллейбус. В нём находилась одна старушка. Че­рез несколько секунд вбежали в троллейбус два милиционера. Старушка, увидев их, сразу вышла из троллейбуса. Первым вытолкнули "венгра". Один милиционер с криком "стоять" сдержи­вал Лёшу и Сашу. Второй, присев на сиденье, поднял с пола предмет и поднял его вверх, другой милиционер сказал, чтобы я осталась, т.к. присутствую при задержании, затем ребят вы­вели из троллейбуса и повели по улице. Я осталась в троллей­бусе."

Из заявления И.Зихермана: "Когда нас вели к автобусу, у Родионова из заднего кармана вытащили перочинный нож. Когда нас вводили в автобус, я видел, что в кабине водителя лежала какая-то бритва и перочинный нож. Из разговора работников милиции я слышал, что эти предметы были изъяты у Родионова и Кузнецова. Того, что у Кузнецова изымали бритву, я не видел. Когда нас в автобусе проталкивали на заднюю площадку, нам неоднократно наносились удары резиновыми дубинками по спине. На задней площадке я заметил, что у Кузнецова порезан указа­тельный палец, Я перевязал ему руку своей косынкой. В авто­бус зашли те двое парней, которые напали на нас в переходе. У одного из них была порезана щека и ухо. Один из них подо­шёл к Родионову и нанёс ему удар ногой в лицо. После этого Родионова обыскали ещё раз и изъяли машинку для бритья. Один из работников милиции взял эту машинку и стал меня обстри­гать. После этого один из работников милиции стал бить, приподнявшись на поручнях, Родионова и Кузнецова ногами по голове и спине. Когда нас выводили из автобуса, нас били по спине дубинками. Нас доставили в отделение милиции. Мне ста­ло плохо /после избиения/. Милиция отказалась оказать по­мощь. На просьбу В.Новодворской вызвать "Скорую помощь" от­вета также не последовало... Меня трое суток держали в каме­ре. Мои показания, очевидно, как я полагаю, фальсифицируют."

2. Дело Родионова-Кузнецова - дело политическое.

Почему же анархисты рассматривают процесс над Родионо­вым и Кузнецовым как политический?

Для этого есть несколько оснований.

Во-первых, необходимо отметить пагубную политику руко­водства /мэрии/ Москвы, основанную на запрещении и разгоне митингов политической оппозиции. Постоянно средства массовой информации сообщают о крайней жестокости боевиков ОМОН при подавлении пикетов, демонстраций, манифестаций в Москве, да и не только в ней. Непрекращающиеся протесты демократичес­кой общественности, анархических и правозащитных организа­ций, комиссий по законности, правопорядку и защите прав граждан Советов различных уровней так и не дали положитель­ного результата.

Разгон митинга 12 марта не явился исключением из это­го скорбного правила. Организованный как митинг памяти жертв коммунистического террора и направленный впрямую против Ко­митета Государственной Безопасности, он ещё и показал попыт­ку властей защитить это учреждение от народного гнева и сох­ранить его для своих целей на будущее. И это даёт право ут­верждать, что к процессу над Родионовым и Кузнецовым причастен и КГБ, в интересы которого входило их наказание.

Учитывая эти моменты, арестованных во время проведения митинга Родионова и Кузнецова с полным правом можно считать политическими заключёнными, т.к. они попытались выступить против политики, проводимой властями, и стали её жертвами.

Во-вторых, явно видно, что дело Родионова и Кузнецова шло по определённому сценарию с самого начала. Эта мысль хорошо прослеживается в интервью с адвокатом А.Кузнецова Н. Кузнецовым, напечатанным в 6-м номере газеты "Солидарность" за этот год, в котором он утверждает, что дело Родионова-Кузнецова было сфабриковано "на заказ".

В своём интервью адвокат попытался доказать, что на месте Родионова и Кузнецова мог оказаться любой человек, имеющий свою точку зрения, отличную от точки зрения полити­ческого руководства страны. Власть предержащим "нужно, что­бы общество... знало своё место и чтобы люди понимали: власть по-прежнему находится не в их руках. Чтобы не очень требовали, чтобы не очень высовывались. Чтоб знали, что ес­ли они будут высовываться, то получат по голове точно так­же, как 10 лет назад. Это наглядная демонстрация силы влас­тей, направленная на сохранение контроля над ситуацией. За­казывали это дело те, кто имеет власть и стремится её всеми силами удержать".

И подобные действия властей не остаются безрезультат­ными, /например, собирая подписи в защиту Родионова и Куз­нецова, я постоянно сталкивался с фактами страха перед реп­рессивными органами у многих людей, которые очень сочувст­венно относились к нам, понимая несправедливость суда, но для которых подпись в подписном листе ассоциировалась с репрессиями сталинского периода. – Сост./

Ко второму основанию стоит также добавить, что молодые анархисты заплатили достаточно большой ценой за своё свобо­домыслие. Продолжительное и тяжёлое тюремное заключение до суда и жестокий приговор – 3 года усиленного режима, по мнению властей, помогут указать Родионову и Кузнецову их место и показать общественности, в чьих руках находится власть сегодня.

3. Прокуратура и суд.

С самого начала прокуратура российской федерации пы­талась представить дело Родионова и Кузнецова, как обыкно­венное уголовное. На неоднократные заявления родителей Куз­нецова с просьбой заменить меру пресечения их сыну прокура­туры Дзержинского района, Москвы и России постоянно давали ответ: "Родионов и Кузнецов спровоцировали драку с работни­ками милиции… с учётом тяжести содеянного преступления в качестве меры пресечения была избрана мера в виде заключе­ния под стражу. С учётом всех обстоятельств в настоящее время для изменения данной меры пресечения на меру пресечения в виде личного поручительства или под залог нет доста­точных оснований."

Интересно, что эти основания стали достаточными толь­ко тогда, когда группа граждан, членов Московского Союза Анархистов, Анархо-Радикального Объединения Молодёжи, "Демократического Союза", "Группы Прямого Действия", Конфеде­рации Анархо-синдикалистов, /всего 13 человек/ начали 7 ок­тября 1991 г. голодовку у здания Верховного Совета российс­кой федерации /с 14 октября семеро из них начали сухую, го­лодовку, протестуя против периодических безосновательных перерывов судебного заседания. Только после этого Родионов и Кузнецов были освобождены до суда, а в их деле уже лежали ходатайства нескольких Народных депутатов Российской Феде­рации и Москвы.

"В лучшем случае", действия суда можно охарактеризо­вать как проявление безответственности и халатности, если не пытаться усмотреть в них закономерность, заседания суда постоянно откладывались, многие свидетели защиты так и не были допущены к процессу, серьёзные упущения процессуально­го характера, большие замечания по ведению протокола судеб­ного заседания; сами судьи, по-моему, так и не поняли, у кого из осуждённых был нож, а у кого – бритва.

По неофициальным данным буквально за день до 10 февра­ля судья Дударев уже советовался о вынесении Родионову и Кузнецову оправдательного приговора, но в эти же дни прохо­дили акции протеста сотрудников милиции, которые, помимо других, выставили требование юридической защиты своих дейс­твий. Многие присутствующие 10 февраля на суде отметили не­обыкновенное, не как обычное, поведение Дударева, который быстро зачитал приговор и немедленно удалился.

4. Адвокаты Родионова и Кузнецова о процессе.

Адвокаты Родионова и Кузнецова полностью уверены, что процесс над их подзащитными имеет явно выраженную полити­ческую окраску.

Адвокат А.Кузнецова Николай Кузнецов "почти уверен, что Лысак и Попов, в нападении на которых обвиняются ребя­та, находились при исполнении служебных обязанностей. У них была обязанность фланировать по площади. Трое ОМОНовцев да­же проговорились в суде, что у них есть специализированные подразделения в штатском. Лысак и Попов и сами не скрывают, что работают в ОМОНе. Правда, к делу подшит документ, где говорится, что 12 марта они были на выходном, но я этому документу не доверяю. 12 марта Лысак и Попов фланировали в поисках жертвы и "наклюнули" Кузнецова и Родионова. А могли бы быть и любые другие ребята."

Также адвокат отмечает противоречие результата судеб­но-медицинской экспертизы /"Телесные повреждения, не пов­лёкшие кратковременного расстройства здоровья. Механизм об­разования этих повреждений – скольжение и трение."/, кото­рый входит вразрез с обвинительным приговором, "ведь причи­нить ножом и бритвой подобного рода телесных повреждений практически невозможно".

Николай Кузнецов отмечает следующие нарушения процес­суального характера, которые были допущены в ходе этого де­ла:

1. Неправильно оформлено предъявление ножей для опоз­нания. Предъявили три совершенно разные ножа.

2. Не было надлежащим образом оформлено изъятие пред­метов, обнаруженных при обыске задержанных. Непонятно и где их изымали – то ли в автобусе, то ли вне его. Когда у ребят изымали нож и бритву, то должны были взять двух понятых, и не из своих же милиционеров. Но этого сделано не было.

3. Свидетель Федотовская утверждает, что, когда они шли по подземному переходу, за ними шли панки, и она знает, где их можно встретить. Не допросить их - преступление.

И вообще, "милиционеры не сходятся в мелочах, а народ­ные заседатели считают, что "это же мелочи!" А ведь это се­рьёзно подрывает всю систему доказательств, которые имеются в деле. И, соответственно, порочит и источник получения до­казательств – этих вот самых милиционеров-ОМОНовцев. Это однозначно свидетельствует, что они сговорились. Нам с ад­вокатом Агеевой удалось поймать их на тех мелочах, которых они не предвидели и о которых поэтому не договорились зара­нее".

5. Заключение.

Во всём описании дела Родионова и Кузнецова остался один незатронутый момент.

"Защитники правопорядка": милиция /ОМОН/, суд, проку­ратура, требуя от граждан беспрекословного исполнения зако­на, на деле нарушают его постоянно. Жесточайшие разгоны ми­тингов, с избиением женщин и детей, стали зловещей тради­цией нашего времени. При подавлении различного рода мани­фестаций широко используются сотрудники милиции в штатском. При задержании сотрудники милиции и не думают представлять­ся, не говоря уже о предъявлении документов. Протоколы сос­тавляются с грубыми процессуальными нарушениями, в автобу­сах ОМОН и отделениях милиции постоянно избиваются задер­жанные. И главное, что сотрудники милиции полностью увере­ны, что за их нарушениями не последует наказание, что суд будет смотреть на них сквозь пальцы. А суд и не пытается нарушить эту давнюю традицию, зная, что прокуратура всегда даст ответ: "оснований для изменения меры пресечения не име­ется".

И если Родионов и Кузнецов нарушили закон, то это ни­как не сравнимо с нарушениями, допущенными мили щей и су­дом в ходе судебного разбирательства.

Приложение 1. Хроника акций анархистов, проводимых в за­щиту Родионова и Кузнецова.

Кампания в защиту Родионова и Кузнецова была развёрну­та ещё задолго до оглашения приговора суда. Два съезда анархистов России и Украины выступили со своими резолюциями в поддержку Родионова и Кузнецова, с требованием их немед­ленного освобождения и возмещения причинённого им морально­го и материального ущерба. Акции солидарности с русскими анархистами прошли в США. Голодовка, объявленная членами нескольких анархических организаций, заставила власти осво­бодить Родионова и Кузнецова до суда.

Приговор 10 февраля 1982 г. всколыхнул волну в защиту Родионова и Кузнецова по всей стране и даже за её предела­ми. В этот же день анархисты, возмущённые приговором суда, на несколько минут остановили движение транспорта на Тверс­кой, а потом провели митинг, который был жестоко разогнан ОМОНом. Сейчас Московская прокуратура завела уголовное де­ло, цель которого выявить виновных в разгоне этого митинга.

13 февраля в Москве состоялся часовой митинг, на кото­ром выступили В.Новодворская /ДС/, А.Червяков /МСА/, депу­таты госсовета /все из правовой комиссии/ А.Бабушкин, В.Ку­зин, В.Икищели. В митинге участвовали представители всех анархических организаций Москвы. Митинг завершился появле­нием ОМОНа, разгоном и очередными арестами. В этот же день Питерская группа АДА, С.-Петербургский АДС и ДРСА провели в центре Петербурга пикет под лозунгами: "Свободу политичес­ким заключённым!", "Власть – новая, методы – старые", "Де­ло Родионова и Кузнецова на совести полосатых дзержиморд!". В центре Казани также прошёл пикет, организованный Альянсом Казанских Анархистов. Сбор подписей, а также лозунги "Де­ло Родионова и Кузнецова начали коммунисты, а продолжают де­мократы – так на хрена нам такая демократия?!", и "Озверев­ший Мент Опасен Народу /ОМОН/!" привлекли внимание несколь­ких десятков человек.

14 февраля казанские и питерские анархисты снова выс­тавляли пикеты в своих городах.

15 февраля в Петербурге под чёрными знамёнами и лозун­гом "Поздравляем демрежим с новыми политзаключёнными!" прош­ла демонстрация анархистов. Представителям консульств США, Германии и Финляндии были вручены обращения с предложением довести до сведения мировой общественности информацию по делу Родионова и Кузнецова и напоминанием, что главным ус­ловием поставки гуманитарной помощи в Россию является соб­людение российским правительством прав человека, согласно международным нормам. А в Варшаве польские анархисты пике­тировали посольство России.

16 февраля анархисты С.-Петербурга начали сбор подпи­сей под требованием об освобождении Родионова и Кузнецова. Собранные подписи будут направлены в Комитет по правам че­ловека Верховного Совета российской федерации.

17 февраля петербургские анархисты продолжили пикетиро­вание и сбор подписей. В прямом эфире правозащитного канала "Радио Балтики" прозвучало 30-минутное выступление питерс­кого анархиста П.Рауша, посвященное делу Родионова и Кузне­цова. В этот же день фракция революционных Анархистов се­вастопольского ДС начала проводить в Севастополе на пл.Вос­ставших пикеты в поддержку осуждённых анархистов.

23 февраля петербургские анархисты проводили пикетиро­вание на Невском пр. и собирали подписи. В столице Белорус­сии Минске местные анархисты сумели пробиться на митинг БНФ, где и предложили принять резолюцию в защиту московских анархистов.

28 февраля в Москве состоялась 2-х часовая блокада российской прокуратуры, в которой принимали участие анар­хисты из Москвы, Саратова, Запорожья. Пакетчики подверглись нападению московского ОМОНа и избиению резиновыми дубинка­ми.

29 февраля акции протеста провели анархисты Польши, Швеции, Франции и США.

2 марта в Москве снова состоялась блокада Российской прокуратуры. Участники акции были в очередной раз избиты ОМОНом.

7 марта питерскими анархистами выставлялся пикет у го­родского телецентра с требованием предоставить эфир для со­общения по делу Родионова-Кузнецова. В этот же день петер­бургское телевидение дало информацию анархистов по этому поводу в программах "факт" и "Телекурьер".

12 марта в Москве состоялся митинг перед зданием Мос­совета, организованный разными группами и организациями анархистов. На митинге выступали представители анархо-движения, В.Новодворская /ДС/, а также депутаты Моссовета. Всего в митинге приняло участие около 300 человек. В С.-Пе­тербурге у Казанского собора в это же время прошёл совмест­ный митинг питерской группы АДА, С.-Петербургского АДС и партии "Демократический Союз", посвященный делу Родионова и Кузнецова и очередной годовщине февральской революции. В митинге участвовало около 200 человек. Неподалёку от митин­гующих в полной боевой готовности находилось 2 автобуса, набитых ОМОНовцами.

15 марта в городе Шахты Ростовской области состоялся пикет Союза Радикальной Анархической Молодёжи, на котором собирались подписи под требованием об освобождении московс­ких анархистов. В С.-Петербурге был также проведён пикет и продолжен сбор подписей.

7 апреля два анархиста начали сухую голодовку на пло­щади перед зданием "Белого дома". В ночь с 7 на 8 апреля они были арестованы, и только 10 голодовка была продолжена. 11 апреля к ней присоединился ещё один анархист.

Также Совет Питерской группы АДА и С.-Петербургский АДС приняли письмо протеста, которое направили в адрес Про­куратуры Российской Федерации. Копии – в комитет по правам человека Верховного Совета РФ, в Дзержинский райсуд Москвы, в международное общество по правам человека, в Московскую Хельсинскую Группу. Были разосланы обращения зарубежным анархистам с призывом поддержать требования об освобождении Родионова и Кузнецова, пикетируя посольства и консульства России.

Приложение 2. Резолюция конференции Народного фронта Санкт-Петербурга "О политических преследованиях".

Народный Фронт Санкт-Петербурга заявляет, что Россия может стать достойной преемницей СССР по части политических репрессий. С помощью судебного преследования пытаются боро­ться с неугодными активистами и политическими деятелями, в том числе с членами НФ С.-Петербурга. Особую тревогу вызыва­ет характер этих преследований – фальсификация уголовных дел, якобы по мотивам, не имеющим отношения к политике. Так, в С.-Петербурге возбуждены уголовные дела против чле­нов НФ Николаева и Соколецкого, члена СвДПР депутата горсо­вета Ской6еды. В Москве 10 февраля осуждены анархисты Роди­онов и Кузнецов. Вынесенный им приговор выглядит ещё более кощунственным после того, как Б.Н.Ельцин торжественно зая­вил, что политзаключённых в России теперь нет. Мы требуем немедленного освобождения Родионова и Кузнецова и прекраще­ния судебного преследования демократов.

15.02.92                                                                                    Санкт-Петербург

Приложение 3. Заявление совета представителей Санкт-Петербургского регионального отделения движения "Демократическая Россия".

Совет Представителей Санкт-Петербургского регионально­го отделения движения "Демократическая Россия" выражает ре­шительный протест против осуществляемых в последнее время попыток расправы с участниками демократического движения путём фальсификации уголовных дел по обвинению в хулиганст­ве. Ярким примером подобной преступной практики является уголовное дело, по которому осуждены в Москве анархисты Ро­дионов и Кузнецов, а также уголовные дела против члена На­родного фронта Санкт-Петербурга Виктора Николаева, с кото­рым пытаются расправиться за участие в защите конституци­онного строя во время событий августа 1991 г. Подобные ме­тоды борьбы с политическими противниками, широко применяв­шиеся всеми тоталитарными режимами, никогда не спасали их от полного краха, а их лидеров – от несмываемого позора. Та же судьба, если не худшая, ждёт и любых духовных наследни­ков тоталитаризма, пытающихся поставить закон на службу беззаконию.

Мы требуем немедленно и навсегда прекратить преступную практику фабрикации уголовных дел по политическим мотивам!

Совет Представителей Санкт-Петербургского регионального отделения движения "Демократическая Россия"

30.03.92

Приложение 4. Полный список документов по делу Родионова-Кузнецова, которыми располагают питерские анархисты.

1. Заявление Федотовской прокурору Москвы /14.03.91/.

2. Заявление адвоката Котова /17.03.91/.

3. Ответ Ст.следователя прокуратуры Дзержинского райсуда Москвы Леонова адвокату Котову /19.03.91/.

4. Характеристика на Кузнецова, /19.03.91/.

5. Акт о нарушении права на защиту, составленный Котовым /21.03.91/.

6. Заявление Семилетникова прокурору Москвы /24.03.91/.

7. Заявление Гурьева прокурору Москвы /24.03.91/.

8. Заявление Чекавинского прокурору Москвы /24.03.91/.

9. Заявление Чепурных прокурору Москвы /25.03.91/.

10. Заявление отца Кузнецова прокурору Дзержинского района Москвы /25.03.91/.

11. Заявление Зихермана прокурору Москвы /29.03.91/.

12. Ответ следователя прокуратуры Кузнецовой отцу Кузнецова на его заявление об изменении меры пресечения сыну /29.03.91/.

13. Заявление отца Кузнецова прокурору Дзержинского района Москвы /запрос о состоянии здоровья сына/ /03.04.91/.

14. Заявление родителей Кузнецова прокурору Москвы с прось­бой освободить сына под личное поручительство /09.04.91/.

15. Ответ замначальника следственного управления Яковлева родителям Кузнецова /14.04.91/.

16. Ответ зам. Прокурора Москвы Смирнова родителям Кузнецова на их заявление /30.04.91/.

17. Ответ Прокурора Дзержинского района Москвы отцу Кузнецо­ва на его заявление о проведении медицинского освидете­льствования его сыну /05.05.91/.

18. Ответ Зам. Генерального прокурора РСФСР Лисова родителям Кузнецова на их заявление о результатах проведения су­дебно-медицинской экспертизы и об изменении меры пресе­чения сыну /20.05.91/.

19. Заявление родителей Кузнецова Генеральному прокурору РСФСР Степанкову /28.05.91/.

20. Обвинительное заключение /14.08.91/.

21. Письмо Зам.председателя Московского горсовета Седых-Бондаренко начальнику управления юстиции Мосгорисполкома Костанову /15.10.91/.

22. Ходатайства об изменении меры пресечения от Народных де­путатов РСФСР Шейниса и Шабада /17.10.91/; от Народных депутатов московского горсовета Кузина, Супруненко, Икищели, Седых-Бондаренко, Дайнеки /16.10.91/; от Председа­теля приходского Совета Церкви Свв. мчч. Черниговских кн. Михаила и бл. Фёдора Морулёва /03.10.91/.

23. Заявление зам. председателя комиссии по законности, пра­вопорядку и защите прав граждан Московского горсовета Икищели Начальнику Управления юстиции Москвы Костанову /без даты/.

24. Замечания на протокол судебного заседания адвоката Куз­нецова /без даты/.

25. Приговор /10.02.92/.

26. Обращение Подрабинека, Магида и других к средствам массо­вой информации /16.02.92/.