В СВЯЗИ С ЗАЯВЛЕНИЕМ АНАРХИСТОВ - УЧАСТНИКОВ МОСКОВСКОЙ ГППР

5 марта 2001г. в ответ на письмо Совета ПЛА (№156) нами было получено заявление московских товарищей, текст которого мы приводим полностью и дословно: "считаем последнее вами разосланное сообщение провокацией. сами подумайте, почему. вашим лишним действием вы спровоцировали роспуск группы, ее в целом больше не существует. это не отчет, это лишь указание на ваше неквалифицированное действие".Заявление не подписано, но очевидно, что его авторами являются участник АДА Владлен Александрович Тупикин и независимая анархо-феминистка Уте Вайнманн, входившие в состав московской Группы Противодействия Политическим Репрессиям. Совет ПЛА, видимо, обвиняется ими в том, что своим письмом спровоцировал роспуск этой группы.

Ясно, что заявления такого рода, не говоря уже об обвинении в "провокации", требуют ответа. Исходя из этого, мы считаем необходимым заявить следующее:

1. В нашем письме №156, посвященном ряду обстоятельств дела Новой Революционной Альтернативы, МЫ ОПИРАЛИСЬ ПРЕЖДЕ ВСЕГО НА ИНФОРМАЦИЮ, ПРЕДОСТАВЛЕННУЮ НАМ ЛЮДЬМИ, СОСТОЯВШИМИ В ГППР. Сообщение о том, что Ольга Мирясова и Антти Раутиайнен из состава ГППР вышли, мы получили лично от них. Сам же конфликт, приведший к распаду ГППР, явно произошел независимо от нас и никак не мог быть нами "спровоцирован". Предыстория взаимоотношений между участниками ГППР нам вообще недостаточно хорошо известна. Но непосредственной причиной разрыва, насколько мы понимаем, стали известные действия Ольги Мирясовой - о которых мы узнали в первую очередь от Владлена Тупикина, и лишь потом - от неё самой. В последнем номере информбюллетеня "Черный список" была дана достаточно резкая характеристика поступку О.М. – и мы с такой оценкой в принципе согласились. Наша инициатива в этом деле, таким образом, состоит по преимуществу в том, что мы сообщили о случившемся товарищам по движению (т.е. сделали именно то, что в своё время в более серьезной ситуации должна была сделать О.Мирясова).

2. Письмо Совета ПЛА №156 объявляется "неквалифицированным действием". Возможно, что при передаче полученной от москвичей информации какие-либо обстоятельства случившегося были изложены нами не вполне точно - однако в заявлении В.Т. и У.В. об этом как раз ничего не сказано. НИ ОДИН ИЗ ПРИВЕДЕННЫХ НАМИ ФАКТОВ НЕ ОПРОВЕРГАЕТСЯ, НИ ОДНА ИЗ НАШИХ ОЦЕНОК НЕ ОСПАРИВАЕТСЯ. Поэтому для нас остаётся не вполне понятным, что именно вызвало негативную реакцию московских товарищей. Касается ли это только ситуации, связанной с распадом их правозащитной группы? Либо они принципиально иначе оценивают ситуацию с О.Невской, случай Стволинского либо ещё какие-либо новые обстоятельства в деле НРА?

3.Письмо Совета ПЛА №156 прямо квалифицируется как "провокация". Обращаем внимание на то, что в этом же нашем письме слово "провокация" использовалось предельно конкретно, в формулировке п.5 резолюции 12-го Съезда АДА – как термин, соответствующий действиям А.Стволинского (а ранее - Г.Непшикуева) - имея ввиду добровольную дачу следствию показаний, прямо используемых им для уголовного обвинения в отношении противников существующего режима. Каким же образом в этой связи следует понимать обвинение в "провокации", высказанное в наш адрес? Либо авторы последнего московского заявления хотят сказать, что, в силу неизвестных нам причин, вся Питерская Лига Анархистов рассматривается ими как агентура спецслужб? Или просто наносят нам преднамеренное немотивированное оскорбление? Конечно, мы понимаем, что смысловые оттенки использованного слова вообще говоря этим не ограничиваются - но в указанном случае ясно, что игра на смысловых неточностях может привести лишь к отрицательным последствиям и никак не способствует взаимопониманию.

4. Мы ещё могли бы понять болезненно обостренную реакцию московских товарищей на наше письмо в том случае, если бы в нём сообщался состав ГППР на конец февраля. Но и тогда следовало бы отметить, что мы не стремились к "публичной дискредитации" этой правозащитной инициативы. Текст был разослан лишь участникам АДА и Ольге Мирясовой. В то же время мы учитываем, что для государственных спецслужб электронные рассылки являются "прозрачными". Хотя, поскольку факт принадлежности к правозащитным группам не определяется в настоящее время властями как уголовное преступление, для того, чтобы считать информацию такого рода закрытой, требуются специальные предварительные договоренности, а со своей стороны мы перед москвичами в этом отношении не брали на себя никаких обязательств. Однако В НАШЕМ ПИСЬМЕ НИ СЛОВА НЕ БЫЛО СКАЗАНО О ПРИНАДЛЕЖНОСТИ К ГППР НИ ВЛАДЛЕНА ТУПИКИНА, НИ УТЕ ВАЙНМАНН. Предлагаем оценить ситуацию объективно. Едва ли ни основной целью ГППР в 2000г. является защита Невской. Невская освобождается, о чём часть группы узнает - но на протяжении более чем двух месяцев скрывает это от товарищей. Всё это время группа считается действующей. После того, как дело выясняется, сторонники "конспирации" из ГППР выходят, но сама группа сохраняется. А когда она прекращает существование, ответственность за это совершенно непостижимым образом возлагается - на питерских анархистов. Но не следует ли из сказанного выше, что основные проблемы и странности относятся прежде всего к самой ГППР?

Тем не менее, в данном случае мы совершенно не стремились и не стремимся к конфронтации ни с кем из числа её бывших участников. Более того - мы готовы принести им извинения, если наше сообщение каким-то непонятным для нас образом действительно нарушило их интересы. Но, в свою очередь, Совет Питерской Лиги Анархистов ждет необходимых встречных извинений со стороны авторов приведенного московского заявления и НАСТАИВАЕТ НА ТОМ, ЧТОБЫ БРОШЕННОЕ НАМ НЕОБОСНОВАННОЕ ОБВИНЕНИЕ В "ПРОВОКАЦИИ" БЫЛО НЕМЕДЛЕННО ВЗЯТО НАЗАД.

С надеждой на взаимопонимание.

Исх. №110/157 от 8.03.2001г.

Совет Питерской Лиги Анархистов