Александр ШУБИН

В ПЛЕНУ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ИДЕОЛОГИИ

Мужик, что бык: втемяшится

В башку какая блажь,

Колом ее оттудова

Не выбьешь...

Н.А.Некрасов

Я с удовольствием прочитал сердитую статью Ильи Смирнова с критикой нашего издания. Человек субъективно честный и искренне желающий добра людям, И.Смирнов обрушивается на анархизм как на безусловное зло. И в этой вспышке возмущения мы четко видим весь тот набор стереотипов, который государственная пропаганда внедрила в сознание даже таких критически мыслящих людей, как И.Смирнов. Что же, нам предоставлен прекрасный повод разобрать эти стереотипы "в чистом виде", без поправок на недобросовестность оппонента, как это бывает обычно. Может быть, разговор о типичных стереотипах государственнической идеологии поможет кому-нибудь от них освободиться.

ГОСУДАРСТВО КАК ВЕЧНОСТЬ

Кто знаком с правилами диалектики, знает, что всякое явление, имевшее начало, обречено иметь и конец. Ничто не вечно под луной. Но люди, находящиеся в плену государственнической идеологии, свято верят, что государство будет существовать всегда, что безгосударственное (анархическое) общество невозможно. Хотя рациональных аргументов в подтверждение этой мысли не слышно.

Как известно, история государства - лишь мгновение в сравнении с историей человечества. Долгое время люди обходились без него. Но, может быть, государство - это бесценное изобретение, которое облегчило жизнь человечества? Сомнительно. Ведь государство неотделимо от бюрократической машины - иерархии чиновников, которые подбирают друг друга не по принципу максимальной компетенции и добропорядочности, а как раз наоборот - в соответствии с принципами карьеризма. Сообществу карьеристов вручается право вершить судьбы простых людей.

Я не хотел бы пересказывать здесь содержание обильной литературы, бичующей недостатки государства. Важно то, что государство всегда (и на Западе тоже), несет в себе начала диктаторства, фатальной некомпетентности, социального эгоизма бюрократии, в жертву которому приносятся интересы других групп населения. Общество может усилить давление на государственную машину, оттеснить ее с некоторых позиций, ценой больших усилий сдерживать стремление государства к произволу. Если это удается - да здравствует общество! Но государство при этом остается государством - стоит ослабить контроль, и оно нанесет удар.

Строго говоря, анархистом может быть человек, удовлетворяющий двум условиям. Во-первых, он должен понимать, что государство не вечно. Во-вторых, на пути к отмиранию государства не способствовать его усилению - государственность должна только ослабляться. В этом смысле "все человечество" вовсе не является государственническим. Важно, укреплению какой силы способствует человек или движение -гражданского общества или государственной иерархии. Понятно, что полное вытеснение государственных механизмов произойдет не сразу. Дорогу осилит идущий.

Так почему же люди мирятся с существованием государственного монстра? Да потому что пока не созданы другие формы координации общественной жизни, которые могли бы заменить государство. А оно всячески препятствует созданию этих альтернативных форм. Но это вовсе не значит, что так будет продолжаться вечно. Власть человека над человеком давно превратилась в тормоз развития цивилизации, потому что люди все чаще думают своей головой. И потому анархисты, в конечном итоге, выступают против всякой "кратии".

АНАРХИЯ ИЛИ ПОНОЖОВЩИНА

Конечно, воспитанному на государственнических стереотипах человеку будет страшно, если железобетонная государственная надстройка заменится легким навесом. Он боится анархии, но под анархией понимает хаос, гражданскую войну, поножовщину.

Можно ли сказать, что в Абхазии или Таджикистане воцарилась анархия? Разберемся в смысле слов. "Анархия" значит "безвластие". Можно ли сказать, что где-либо на территорий бывшего СССР нет никакой власти, или власть человека над человекам слабее, чем, например, в Европе? Никак нельзя. В Сухуми - диктатура Шеварднадзе. В Гудауте - власть сторонников Ардзинбы. В Душанбе господствуют номенклатурные кланы, а в Бадахшане - полевые командиры. Любой крупный населенный пункт имеет начальников, причем в условиях гражданской войны их власть над людьми значительно усиливается. В условиях политического хаоса анархии быть не может, поскольку господствуют мафиозные формирования, которые действуют не безвластными, а диктаторскими методами.

Анархическая идеология, у которой многое позаимствовали и либералы, и коммунисты (но именно честные коммунисты, которые действительно стремились к социальному освобождению человека, как, например, И.Ефремов), предлагает альтернативу хаосу, порожденному борьбой за власть, то есть государственностью. Эта альтернатива - безвластные формы жизни: самоуправление, свободное договорное право, свободное творчество личности и т.д. Анархисты считают, что рано или поздно самоуправляющееся гражданское общество вытеснит иерархию начальников, научится обходиться без системы организованного насилия. И тогда наступит анархия.

ЧЕРНО-БЕЛАЯ ЖИЗНЬ

Мир в воззрении сторонника государственности поразительно немногоцветен. Идейный государственник обязательно должен встать на сторону какого-нибудь политического лагеря, ведущего борьбу за власть, или на сторону государственного образования, ведущего борьбу за подданных. Таковы правила государственной игры - победитель получает все.

Если Приднестровье ведет войну против нацистского режима Снегура, то там не могут нарушаться права человека? И тамошняя номенклатура должна быть признана защитницей народа (кто вообще кого защищает)? Несмотря на справедливость борьбы народа Приднестровья, несмотря на то, что И.Гёргенрёдеру многое не видно из Кишинева (что накладывает отпечаток на его позицию), несмотря на все преступления режима Снегура, анархисты продолжают считать, что преступления одних не оправдывают преступлений других.

В Приднестровье были отмечены серьезные нарушения прав человека. И об этом тоже нужно говорить, чтобы по окончании войны борьба не оказалась напрасной. Мы уже видели, что на обломках одних диктатур возникают другие. Винтовка рЪждает власть, каковы бы ни были изначальные цели войны. Поэтому в каждом отдельном случае подход должен быть дифференцированным. Иначе вся эта борьба теряет смысл. Мы уже видели, как З.Гамсахурдия "боролся с коммунистической диктатурой", чтобы насадить свою диктатуру на уровне республики. То же самое может повториться и на уровне бывших автономий.

Такое же черно-белое мышление мы видим у государственника Ильи Смирнова и в других случаях. Его удивляет, что одни представители анархистского течения призывают к отказу от участия в выборах, а другие выступают за более активное участие в политической жизни. У анархистов, как и у государственников, - много разных мнений. Разные течения дискутируют между собой. Анархизм многоцветен и никак не вписывается в черно-белую картину мира. Поэтому он может принять фрейдистский анализ творчества Гайдара или другого писателя, если, конечно, текст не скучен. Впрочем, кому что нравится. Но у государственников принято объявлять "глумлением" то, что не соответствует их специфическим вкусам.

"ДЕИДЕОЛОГИЗИРОВАННАЯ" ИДЕОЛОГИЯ

В последнее время среди государственников стало модным бороться за "деидеологизацию", то есть за ликвидацию всех идеологий, кроме собственной. Идеология - это политическая философия, и потому каждый, кто пишет о политике со сколь-нибудь систематизированных позиций, идеологизирован. Идеология "деидеологизаторов" понятна - они выступают за государство "без идеологии", то есть за власть тех, кто скрывает свои принципы или беспринципен изначально. Классическим примером "деидеологизированного" правителя является московский мэр Лужков. Высокий идеал московских всех мужей. Если они достаточно "деидеологизированы".

Идеология "деидеологизаторов" основана на всех тех стереотипах, о которых мы говорили. Она отрицает поиск идеала и потому увековечивает всю гниль, которая накопилась в сегодняшней жизни. Она возмущается попытками бороться против этой гнили, подгоняя нонконформистские движения под негативные стереотипы. При этом "деидеологизатору" вовсе не обязательно знать предмет, о котором он пишет (этим "деидеологизированные" авторы очень напоминают мне авторов коммунистических). Так, например, я с удивлением прочитал у И.Смирнова сравнение американской организации "Черные пантеры" с "Памятью". Несмотря на мое критическое отношение к "Черным пантерам", не могу не признать, что белые нонконформисты поддерживали эту радикальную, но не расистскую организацию. И не случайно: "Черные пантеры" выступали за полиэтничное общество, критиковали за "черный расизм" негритянского лидера Кармайкла. Впрочем, такие "идеологические тонкости" не для "деидеологизаторов".

Увековечивая современное сверхуправляемое и сверхмонополизированное общество, основанное на подавлении здравого смысла, "деидеологизированная" идеология пытается монополизировать право именно на здравый смысл. Все, что не соответствует узкой доктрине государственников-"деидеологизаторов", объявляется войной с "ветряными мельницами". Напомню, что анархисты воюют сейчас с атомными станциями, номенклатурной приватизацией на предприятиях, республиканским и "казачьим" нацизмом. Хороши "мельницы"!

На каждом повороте общественной жизни анархисты думают не только о сегодняшней "злобе дня", но и о задачах дня завтрашнего. И послезавтрашнего. Поэтому анархисты часто опережают "демократическую" массу в тех вопросах, которые не касаются непосредственно борьбы за власть. Анархисты - союзники тех, кто готов бороться с диктатурой, осененной любым флагом, воссозданной на любом уровне - будь то предприятие или Российская империя, какими бы "деидеологизированными" не прикидывались ее вожди.