ЧТО Я СКАЗАЛ ГРУЗИНАМ

В конце июня 1990 года со мной встретились представители общества "Ильи Чавчавадзе". Они сказали, что специально приехали из Грузии в Эстонию, чтобы узнать меня поближе и рассказать о своем впечатлении на страницах грузинской прессы. Проявив уважение к их усилиям, я согласился на встречу, хотя и понимал, что беседа состоится с идейными оп­понентами. Увы, наша встреча это под­твердила. Они старались переубедить меня, "перетащить" на свою сторону.

Если же грузинской общественности интересна философия гр. Кикнадзе, живущего в Эстонии, то, чем слушать третьих лиц, разрешите мне высказаться самому.

Хронологически так получилось, что я стал одним из орга­низаторов первого в СССР интерна­ционального фронта - Интердвижения Эстонской ССР. Заниматься сегодня пересказом побудительных мотивов создания Интердвижения в 1988 году - банально. Сегодня с багажом 2-х лет­него опыта межнациональных напряжений в стране - трагедий Сум­гаита, пожарищ Ферганы, морального психоза в Прибалтике - всем честным людям видно, что осуществление национального приоритета на конк­ретных территориях порождает проти­водействие инонациональных общин.

Сегодняшняя реальность (даже если это следствие преступной госу­дарственной политики СССР) смешанность населения разных на­циональностей на территории СССР. В каждой национальной союзной республике проживают люди еще де­сятка национальностей. Причем про­живают подчас компактно, осознавая свою национальную или интернациональную (как скажем, неэстонское население Эстонии) общность.

И вот в условиях экономической нестабильности, всеобщего дефицита товаров и продуктов питания, т.н. "перестройка" подтверждает право на­ций на полное самоопределение. Каж­дая нация, нацменьшинство или иная общность людей, осознающая себя, начинает тянуть продырявленное одеяло бюджета на себя, на свой народ. Не нужно быть философом, чтобы понять, что осуществление такого мо­рального права в сегодняшних условиях - это путь к гражданской межнациональной войне.

Что же делать? Лишить нации их исконного права на само­определение?

Давайте порассуждаем вместе. Итак, существуют нации, имеющие свою государственность в статусе союзных республик. Они желают на этой основе воссоздать национальные государства. Они готовы даже уважать культурные права инонациональных общин на своей территории, если те в свою очередь будут согласны признать политический приоритет коренной нации. А если нет? Политическое про­тиводействие будет подавляться беспощадно (о чем поведали мне и ак­тивисты общества "Ильи Чавчавадзе"). "Если армянин живет в Грузии, он должен уважать волю грузин. Если нет, пусть убирается в Армению", - ска­зал мне один активист. "А если этот армянин по крови родился в Грузии, считает ее своей Родиной? И у него нет желания быть лояльным к какой-то конкретной политике от имени грузинского народа?", - спросил я. "Пусть убирается в Армению!" - был от­вет. "Ну а если на его месте будет не армянин, которому хоть есть в какое государство ехать, а нанаец, советский финн, немец?" "Пусть убираются из Грузии или мы их..." - и рукой показал на горло. Выходит, что национальным патриотам легче убить инако­мыслящих, чем их понять.

Так, что же, гражданская война неминуема?

А как быть с абхазами, татарами и другими нацменьшинст­вами, которые проживают на террито­рии конкретных национальных республик и не обрели еще го­сударственный суверенитет? Они ведь тоже имеют моральное право на полное самоопределение. И государства свои будут создавать не в Австралии.

Может уместно вспомнить, как в истории человечества обра­зовывались государства? Нация бра­лась за оружие и выбивала иноземцев с территории, которую провозглашала своей Родиной. Причем, зачастую, выбивала сначала бывших коренных жителей. А потом с оружием в руках охраняла свои границы.

Те, кто провозгласил в середине 80-х годов в СССР право наций на пол­ное самоопределение, толкнули нас всех именно по такому пути. Потому, что республик-государств в СССР только пятнадцать; а наций, нацмень­шинств и иных общностей, увидевших в создании собственной государствен­ности единственное средство сохранения своего суверенитета и защиты интересов своего народа, более сотни. Потому, что, какие бы референдумы среди какой бы части населения на конкретных территориях не проводились, никто из них без боя, без кровопролития не со­гласится на перекройку территориальных границ, не согласится стать изгоем в местах своего проживания.

Так идти ли нам по этому пути?

Мне больше по душе другой путь. Это путь воплощения приоритета интересов человека в обществе. Это путь создания безгосударственного об­щества, где территориальные и произ­водственные общины на основах само­управления формируют среду обитания и свой образ жизни. Могут ли в таком обществе удовлетворяться национальные интересы? Конечно! Гру­зины, на собранные среди грузин сред­ства, по своему желанию могут сохра­нять и развивать национальную культуру. Но только не за счет средств, насильно отобранных у армян, русских и др., живущих и работающих в Грузии, как это делается сегодня.

Я понимаю, что анархо-синдикализм трудно осуществить в стране, где укоренились феодальные отношения. Невозможно перескочить из средневековья в постиндустриальную эпоху. Люди еще не мудры настолько.

Поэтому, сегодня меня бы устроил и другой путь. Это путь построения демократических госу­дарств. Не национальная, а общедемо­кратическая идея должна стать на этом пути движущей силой. В демократическом государстве основой свободы общества должна явиться ин­дивидуальная свобода личности, которая невозможна без эконо­мического суверенитета. Только чело­век, имеющий возможность обеспечить себе достойный жизненный уровень ре­зультатами своего труда - эк­ономически независящий от какого-ли­бо государственного, партийного или идеологического произвола - сможет об­рести и политическую независимость.

Необходимо создать равные условия для всех видов собственности и производственных отношений, и пре­доставить каждому человеку без каких бы то ни было национальных или идейных ограничений свободу сделать свой экономический выбор.

Если "перестройку в СССР" понимать, как именно такой процесс, то можно было бы сформулировать критерий прогрессивности пере­стройки. К сожалению, в наше время са­мый заезженный лозунг - это "необхо­димость консолидации здоровых сил об­щества". Но к "здоровым силам" себя относят все ныне живущие в этой разоренной стране, а интересы груп­пировок зачастую противоположны. Я бы предложил, исходя из выше­изложенного, такой критерий процесса перестройки - "упрощение доступа любого человека к средствам произ­водства". Тогда любой законопроект любой партии, парламента республики или СССР, постановления правительств Союза или республик, решения местных советов депутатов стало бы возможным оценивать по этому критерию - упро­щается или усложняется доступ чело­века к индивидуальной экономической независимости - соответственно про­грессивным или реакционным является такой юридический акт. Разумеется, формализовав процесс перестройки, можно вывести и другие критерии, но это уже дело ученых.

В таком государстве институт гражданства должен уравнять всех жителей в политических и эконо­мических правах. И недопустимо институт гражданства связывать с этническим происхождением или с лоя­льностью к воле какого-либо этноса.

Только Конституция государства может быть мерилом законопослушания своих граждан. И не нужно выдумывать что-то принципиально новое. Можно было бы взять за основу Конституцию США или Декларацию прав и свобод ООН.

Теперь немного о себе, коль скоро был проявлен интерес к моей персоне. Мне 33 года. Родился и вырос в Эстонии. Отец - грузин. Мать - русская. По обра­зованию экономист. В возрасте около 20 лет вступил в КПСС. Сейчас, прозрев, по своим убеждениям не войду ни в одну из партий, в которой закрепляется принцип, что "большинство всегда право". Недавно из американского со­циологического исследования я узнал то, о чем подспудно догадывался в пос­ледние годы в ходе долгих раздумий. Что только 4% людей в обществе являются генераторами новых идей и инициаторами новых дел. Люди, тол­кающие общество к прогрессу, всегда в меньшинстве. Эта горькая истина восс­тановила меня против партий любого централизма, против тоталитаризма (коммунистического или нацио­нального или какого-либо еще). Это привело меня и к отходу еще год назад от переродившегося Интердвижения.

Сегодня грузину легко быть пат­риотом Грузии. Намного труднее сказать слово против мнения боль­шинства. Я желаю грузинскому народу мудрости.

К. КИКНАДЗЕ