БАСТА!

Если кто-то и лелеял в душе надежды на съезд, то вряд ли эта телевизионная передача помогла строительству Отечественных воздушных замков. Не я из тех, кто надежд не питал, и потому должен покаяться. Съезд оказался выше самых смелых ожиданий самых рьяных демократов. Такого сеанса саморазоблачения, как этот митинг жалобщиков, Россия не видела со времён 9 января. Но на этот раз царистские иллюзии погибли (не у всех, конечно, но у многих) без единого выстрела. Всё-таки прогресс – великая вещь.

Итак, в царя теперь веруют немногие. Но и без царя "низя". В свои руки страну взять боязно, просить – бесполезно. Отсюда вывод – давайте теперь требовать, но от царя.

Если на многотысячных народных митингах либералы грозили властям такими же митингами и катастрофой, то анархо-синдикалисты заговорили о забастовках. После того, как на съезде стала очевидна полная беспомощность власти вывести страну из кризиса, забастовки встали в повестку дня.

Надо отдать начальству должное. Когда началась забастовка шахтёров, оно повело себя с максимально возможной в этой ситуации уступчивостью. Польский урок не прошёл даром. Премьер, которого мы привыкли видеть на экранах в роли супермена, на этот раз выглядел жалко – его поставили в угол. С одной стороны, любая попытка давить такое мощное выступление может вызвать неуправляемую реакцию солидарности, да и бастующих вряд ли испугает – слишком отчаянное положение в шахтёрских, да и других районах страны. Терять почти нечего.

Но есть и другая сторона угла, в котором оказались власть предержащие. Уступая в одном месте, они провоцируют новые забастовки, создают иллюзию того, что стоит только потребовать, и всё дадут.

Сначала, конечно, дадут. За счёт других. Возможно, даже привилегии свои ограничат, но это ведь проблемы не решает. Дефицита госбюджета этим не заткнуть, а тут ещё забастовки и уступки. Но казна-то пуста.

Остаётся один выход, к которому всегда прибегает загнанный зверь – броситься на загонщиков. В воздухе носится идея военного переворота, к которой даже примыкает часть былых либералов. Но не зря говорят: военный переворот имеет смысл только тогда, когда в армии меньше бардака, чем в обществе. А вот этим наше войско похвалиться не может. Всякий, кто прошёл военную службу, привозит домой целый ворох документальных историй о развале и маразме, царящем в армии.

Это, конечно, не значит, что военный переворот невозможен. Он просто обострит болезнь централизации, которую примутся лечить при помощи сверхцентрализации. Репрессии породят ожесточение, а попытка навести порядок в экономике дулом автомата – хаос. Дальнейшая катастрофа в масштабах нашей страны не даст будущим диктаторам "шанс генерала Ярузельского" спокойно уйти в тень. Впрочем, и демократам в этом случае будет нечему радоваться.

Итак, вариант военно-террористической диктатуры – не метод выхода из кризиса. А где же метод? Завесу над этой тайной приоткрывает странное сообщение, поступившее из района забастовок. Шахтёры, оказывается, отмежевались от "экстремистов". Удивительно. Год назад умереннейшие требования армянского движения не спасали от этого ярлыка именно из-за забастовочных методов. Теперь же забастовщики – это добропорядочные граждане, которые гордо отмежёвываются... От кого?

Планка дозволенного опять поднялась под напором народного движения. Но кто же теперь недозволен, кто экстремист? Разгадка, конечно, не в методах борьбы – вряд ли пришлось отмежёвываться от сторонников вооружённого восстания. Теперь, когда движение перешло от митингов (стоило ли разгонять) к забастовкам, экстремизм проявляется исключительно в требованиях.

С одной стороны, в условиях России (где, по справедливому замечанию покойного террориста Желябова, любая забастовка носит политический характер) можно требовать то, что даровано другим, например, региональный и заводской хозрасчёт. Требуйте на здоровье – рассмотрим. Главное – не вздумайте покушаться на партийную прерогативу окончательного решения. Покушение на монополию власти правящего партийно-государственного плана и есть экстремизм. Пока его проявили лишь шахтёры Воркуты, потребовавшие отменить статью шестую.

Долго ли продержится "планка"? Не уверен. Руководство, в этом поддержанное на съезде либералами, в аварийном порядке пытается проделать интересную спекуляцию – распродать обществу "общенародную" собственность, да ещё так, чтобы потом её назад конфисковать. Понимая всю рискованность своего положения, приобретатели и продавцы торопятся. Первые, чтобы успеть что-то выжать из купленного до нового "раскулачивания". Вторые – чтобы получить средства для затыкания всё разрастающихся дыр. Вихрь этой спекулятивной экономики делает неимоверно тяжелым существование стабильных кооперативных предприятий, порождая множество "фантомов", живущих лишь миг по принципу "схватить и исчезнуть". Вся эта распродажа имеет ограниченные возможности. За их гранью очередная забастовочная волна, которой уже ничего не смогут дать (потому что не с кого будет взять, да и запасы кончатся) поставит извечные для России вопросы "Кто виноват?" и "Что делать?"

На первый вопрос ответить довольно просто. От местных мафий уровень осознания населения возрастает до бояр (не долго Егору Кузьмичу быть в одиночестве) и самого Государя. Единственная возможность личного опасения для них – сделать козлом отпущения план. "Экстремистская" манера во всём винить партию (до того, чтобы видеть корни в государственности как таковой, далеко ещё и большинству "экстремистов") скоро может стать достоянием не только широкого, но и сильного, даже руководимого бывшими членами ЦК КПСС движения.

Первые признаки союза части аппарата с рабочим движением наметились уже во время прошедших забастовок. Директор НПО Прокопьевскгидроугля М.И.Найдов в момент забастовки открыто солидаризировался со стачечным комитетом: "То, что мы с вами делаем, должно быть доведено до конца. Но надо вести диалог". Это не единственный случай. Секретарь горкома Зайцев недовольно заявляет: "Забастовка привела к заигрыванию некоторых должностных лиц с забастовочным комитетом". Экое безобразие. Ушлые чиновники помогли рабочим помещениями и транспортом. Долг платежом красен. Стремление устроиться "в случае чего" у одних управленцев и недовольство политикой центрального руководства – у других – разные мотивы порождают эту фронду. Она помогает движению стартовать, но таит в себе самые серьёзные для него угрозы – когда во главе фронды встают принцы и чиновники, она часто кончается возвращением к диктатуре.

А.ФЕДЕРИН