ДЕМОКРАТИЯ: СВОБОДА И СПРАВЕДЛИВОСТЬ

(мысли после землетрясения)

В 10-м номере журнала "Век XX и мир" за 1988 г. под заголовком "Братство и справедливость" было опубликовано моё письмо. Это был крик о помо­щи, и, судя по полученным мною откликам, он был услышан.

Но главное - 7-е декабря, страшный удар, после которого, каза­лось, уже не встать и мы так и останемся погребёнными под развали­нами нами же построенных домов и под тяжестью неразрешимых проблем. И, казалось, что народам, как и людям, отмерено время жить и время умирать, и уже пробил и наш час, если и горы, наше вековое убежище и пристанище, и те - против нас. И - о чудо: весь мир откликнулся на нашу боль, и слово "братство" перестало быть словом, стало - Де­лом. И мы уже в состоянии говорить...

Удар стихии разрушил не только здания, но наконец-то заставил до основ заколебаться привычный стереотип: мол, начальству виднее, оно обо всём думает, все предусматривает - и на случай войны, и на случай стихийного бедствия. Начальство действительно многое преду­сматривает, но часто - на манер бюрократа, воспетого ещё Некрасовым:

Не страшат тебя громы небесные,

А земные ты держишь в руках...

И вот результат: в республике, расположенной в сейсмически опасной зоне, с развитой горнодобывающей промышленностью, где все­гда возможны завалы, не оказалось спасательных собак. И везти их пришлось из Англии, Австрии, Израиля... А ведь весной в Ереван со­бак навезли в избытке - но это были совсем другие собаки, приучен­ные не спасать людей, а нападать на них. Собаки - и те стали жерт­вой приручившей их системы, заставившей их пройти обратную эволю­цию. Вот каких собак культивировали мы долгие года, ибо наша систе­ма основана не на защите человека, а на защите от человека.

Чудовищно было видеть 10 декабря, в день, когда вся страна объявила траур, на улицах Еревана десантников с автоматами, направ­ленными в тех, чью скорбь в эти часы делил весь советский народ. Знали ли сегодня ребята, меланхолично помахивающие дубинками, кого они призваны защищать - и от кого? В наше время тайное становится явным довольно быстро, и, надеюсь, скоро им станет ясно, что они охраняют покой тех, кто в трагический для народа час пребывал в рас­терянности, сбросив её лишь тогда, когда дело дошло до столь мило­го бюрократическому сердцу распределения материальной помощи.

О менталитете, царящем в высших эшелонах республиканской вла­сти, можно составить представление по преамбуле резолюции собра­ния республиканского партийно-хозяйственного актива от 17 января 1989 г.: "Заслушав и обсудив доклад первого секретаря ЦК КП Армении С.Р.Арутюняна "О задачах партийных, советских и хозяйственных ор­ганов республики по выполнению постановлений ЦК КПСС и Совета Мини­стров СССР о мерах по ликвидации последствий землетрясения в Армян­ский ССР", собрание партийно-хозяйственного актива от имени коммунистов, всех трудящихся республики выражает глубокую признательно­сть и благодарность Политбюро ЦК КПСС, Генеральному секретарю ЦК КПСС, Председателю Президиума Верховного Совета СССР М.С.Горбачёву за огромную заботу и внимание, проявленные о народе Советской Арме­нии".

Большую целенаправленную работу по ликвидации последствий зе­млетрясения проводит комиссия Политбюро ЦК КПСС во главе с членом Политбюро ЦК КПСС, Председателем Совета Министров СССР Н.И.Рыж­ковым.

Собрание актива выражает искреннюю благодарность всем братс­ким республикам, министерствам и ведомствам СССР за их неоценимую немощь в осуществлении спасательных и восстановительных работ". На­роды поблагодарить забыли, хотя вроде бы и не требуется нового политического мышления, чтобы наконец-то понять: только "поддержкою народной" могут быть сильны министерства и ведомства.

Думаю, и с чисто экономической точки зрения будет оправданным предоставить армянскому народу право самому решать судьбы армянской бюрократии. Уже сам по себе ввод войск - слишком дорогостоящая це­на за разрешение периодически возникающих кризисов доверия. При су­ществовавшей и поныне существующей чрезмерно жёсткой централизации от местных властей требуется в первую очередь - послушание. Но не слишком ли дорого приходится платить всему нашему обществу за заве­рения в лояльности, за готовность бездумно следовать приходящим из центра инструкциям? Неужели не проще и дешевле иметь на местах са­мостоятельно мыслящих и действующих людей, не возлагающих всю пол­ноту ответственности на центр, руководителей, пользующихся доверием и поддержкой народа? Ведь тогда не придётся изыскивать средства на ликвидацию последствий непродуманных проектов и решений, за которые никто конкретно не отвечает, но которые уже поставили многие регионы страны на грань экологической и социальной катастрофы.

И тогда не надо будет всерьёз воспринимать угрозу "национализ­ма". В Прибалтике, в Средней Азии, в Закавказье - это испытанный прием расправиться со всяким, кто осмеливается в чём-то возразить местному начальству и одновременно поднять свои акции в "центре". Но в Армении этим приёмом воспользовались уже 7 ноября 1920 г., когда турецкими войсками был занят Александрополь (злосчастный Ленинакан). Созданный "Ревком" провозгласил на занятой турками терри­торий "Советскую власть" и объявил националистами всякого, кто от­казывался приветствовать факт оккупации. (Чтобы не возникло недо­разумений, поясню, что Советская власть в Армении была установле­на 29 ноября 1920 г., после прихода в Ереван частей XI Красной Армии).

Руководителей национальной республики следует оценивать не по их верноподданническим заверениям и не по раздуваемой опасности национализма, а по их реальным делам, по состоянию дел в республи­ке, оценку которому должны давать не эмиссары из центра, а народ, пользующийся всеми без изъятия правами, предусмотренными законом и Конституцией. Лишать народ этих прав сегодня - значит готовить завтрашний взрыв. Сегодняшнее спокойствие в Армении далеко от нас­тоящей стабильности, оно - результат естественного оцепенения пос­ле напряжённейшего 1988 г., после 7-го декабря. Но после землетря­сения ещё более разительным кажется контраст между бесправием од­них и бесконтрольностью других. Народ, ощутивший свою силу, научив­шийся требовать, не простит ни обид, ни преступлений, на которые ещё позавчера взирали как на нечто естественное. Неужели опять - противостояние, неужели опять - ограниченный воинский контингент? Отчаяние от дурной бесконечности этих экстремальных состояний впо­лне способно родить истинный, а не газетно-публицистический экст­ремизм…

Противостояние - не выход, это путь, который может оказаться гибельным, учитывая тяжелейшее состояние республики. Поэтому в воз­духе отчётливо ощущается атмосфера безнадёжности и обречённости, в которой чудесным образом вдруг ожили, расцвели не стесняясь заяви­ли о себе смолкшие было мелкие хищники, усиленно воспроизводящие питательную для себя среду взаимного грабежа. И вот уже терпеливо стоят ленинаканцы в очередях к мелким столоначальникам - за талона­ми, которые потом не удастся отоварить. И покорно ходят в прокура­туру граждане и пишут там объяснительные - с какой это стати они вдруг осмелились испрашивать у комендатуры разрешение на траурное шествие в память годовщины жертв Сумгаита. И уже не конфронтация - а мятеж обречённых - вот что маячит на пороге:

Презренье созревает гневом,

А зрелость гнева - есть мятеж.

Думаю, все дополнительные меры предосторожности, все введённые в республике ограничения направлены на то, чтобы предотвратить даль­нейшее обострение ситуации. Но верный ли это путь: ограничивать сво­боду волеизъявления, отменять демократические права и гарантии? В условиях комендантского часа пустым звуком оказывается неприкос­новенность личности (любого можно без каких-либо объяснений задержать на тридцать суток), не требуется санкций на обыск, запрещены митинги и собрания. Отмена этих правовых норм привела к тому, что и другие статьи Конституции официально объявлены... демагогией. Как иначе следует расценивать слова первого зам. министра внутренних дел республики В.Ерина: "Организуя массовые сборища и выдвигая на них демагогические требования, вплоть до провозглашения "суверенитета" Армении, они (члены комитета "Карабах" - С.З.) по существу выступают против самого процесса перестройки" ("Известия", 18.12.88.№353)? Хотя согласно ст.76 Конституции: "Союзная республика – суверенное социалистическое государство".

Но сегодня в Армении действуют не законы союзной республики, а законы территории, объявленной "особым районом". Это с особой силой сказалось на первом этане выборов, ход которых определялся исключи­тельна установками, полученными избирательными комиссиями. В резуль­тате на всех округах, в которых баллотируется начальство, осталось по одному кандидату, в оставшихся - по две согласованных кандида­туры. При этом так уж получилось, что при выдвижении всех без иск­лючения независимых кандидатов, в том числе и весьма умеренных, бы­ли допущены процедурные нарушения.

Для этого, наверное, и стоят в Ереване танки. Однако лишая на­род возможности говорить голосом тех, кому он доверяет, народ обре­кают либо на трагическое безмолвие, либо на чреватый трагическими последствиями взрыв. (Рискну предсказать кризисные точки на это по­лугодие: 28 февраля, 24 апреля, I мая, 28 мая).

Будущее Армении должно быть связано с общедемократическим дви­жением в стране, готовящейся к намеченной в 1991 г. в Москве конфе­ренции по правам человека. И необходимо, чтобы общественность стра­ны ясно и недвусмысленно заявила о том, что действие Всеобщей декла­рации прав человека распространяется и на Армению. Требуется не за­мена руководства, а смена методов руководства - и республикой, и в республике. Нет иной разумной альтернативы, кроме как немедленного восстановлений и дальнейшего развития демократии в республике. Де­мократия - хотя бы в том объёме, в каком она разрешена для других регионов страны.

Сурен Золян