ДЕМОКРАТИЯ: СВОБОДА И СПРАВЕДЛИВОСТЬ
(мысли после землетрясения)
В
10-м номере журнала "Век XX и мир" за 1988 г. под
заголовком "Братство и справедливость" было опубликовано моё письмо. Это
был крик о помощи, и, судя по полученным мною откликам, он был услышан.
Но главное
- 7-е декабря, страшный удар, после которого, казалось, уже не встать и мы так
и останемся погребёнными под развалинами нами же построенных домов и под тяжестью
неразрешимых проблем. И, казалось, что народам, как и людям, отмерено
время жить и время умирать, и уже пробил и наш час, если и горы, наше вековое
убежище и пристанище, и те - против нас. И - о чудо: весь мир откликнулся на нашу
боль, и слово "братство" перестало быть словом, стало - Делом. И мы уже
в состоянии говорить...
Удар стихии
разрушил не только здания, но наконец-то заставил до основ заколебаться привычный
стереотип: мол, начальству виднее, оно обо всём думает, все предусматривает - и
на случай войны, и на случай стихийного бедствия. Начальство действительно многое
предусматривает, но часто - на манер бюрократа, воспетого ещё Некрасовым:
Не страшат тебя
громы небесные,
А земные ты держишь в руках...
И вот результат:
в республике, расположенной в сейсмически опасной зоне, с развитой горнодобывающей
промышленностью, где всегда возможны завалы, не оказалось спасательных собак. И
везти их пришлось из Англии, Австрии, Израиля... А ведь весной в Ереван собак навезли
в избытке - но это были совсем другие собаки, приученные не спасать людей, а нападать
на них. Собаки - и те стали жертвой приручившей их системы, заставившей их пройти
обратную эволюцию. Вот каких собак культивировали мы долгие года, ибо наша система
основана не на защите человека, а на защите от человека.
Чудовищно было
видеть 10 декабря, в день, когда вся страна объявила траур, на улицах Еревана десантников
с автоматами, направленными в тех, чью скорбь в эти часы делил весь советский народ.
Знали ли сегодня ребята, меланхолично помахивающие дубинками,
кого они призваны защищать - и от кого? В наше время тайное становится явным
довольно быстро, и, надеюсь, скоро им станет ясно, что они охраняют покой тех, кто
в трагический для народа час пребывал в растерянности, сбросив её лишь тогда, когда
дело дошло до столь милого бюрократическому сердцу распределения материальной помощи.
О менталитете,
царящем в высших эшелонах республиканской власти, можно составить представление
по преамбуле резолюции собрания республиканского партийно-хозяйственного
актива от 17 января 1989 г.: "Заслушав и обсудив доклад первого секретаря ЦК
КП Армении С.Р.Арутюняна "О задачах партийных, советских и хозяйственных органов
республики по выполнению постановлений ЦК КПСС и Совета Министров СССР о мерах
по ликвидации последствий землетрясения в Армянский ССР", собрание партийно-хозяйственного
актива от имени коммунистов, всех трудящихся республики выражает глубокую признательность
и благодарность Политбюро ЦК КПСС, Генеральному секретарю ЦК КПСС, Председателю
Президиума Верховного Совета СССР М.С.Горбачёву за огромную заботу и внимание, проявленные
о народе Советской Армении".
Большую целенаправленную
работу по ликвидации последствий землетрясения проводит комиссия Политбюро ЦК КПСС
во главе с членом Политбюро ЦК КПСС, Председателем Совета Министров СССР Н.И.Рыжковым.
Собрание актива
выражает искреннюю благодарность всем братским республикам, министерствам и ведомствам
СССР за их неоценимую немощь в осуществлении спасательных и восстановительных работ".
Народы поблагодарить забыли, хотя вроде бы и не требуется нового политического
мышления, чтобы наконец-то понять: только "поддержкою народной" могут
быть сильны министерства и ведомства.
Думаю, и с чисто
экономической точки зрения будет оправданным предоставить армянскому народу право
самому решать судьбы армянской бюрократии. Уже сам по себе ввод войск - слишком
дорогостоящая цена за разрешение периодически возникающих кризисов доверия. При
существовавшей и поныне существующей чрезмерно жёсткой централизации от местных
властей требуется в первую очередь - послушание. Но не слишком ли дорого приходится
платить всему нашему обществу за заверения в лояльности, за готовность бездумно
следовать приходящим из центра инструкциям? Неужели не проще и дешевле иметь на
местах самостоятельно мыслящих и действующих людей, не возлагающих всю полноту
ответственности на центр, руководителей, пользующихся доверием и поддержкой народа?
Ведь тогда не придётся изыскивать средства на ликвидацию последствий непродуманных
проектов и решений, за которые никто конкретно не отвечает, но которые уже поставили
многие регионы страны на грань экологической и социальной катастрофы.
И тогда не надо
будет всерьёз воспринимать угрозу "национализма". В Прибалтике, в Средней
Азии, в Закавказье - это испытанный прием расправиться со всяким, кто осмеливается
в чём-то возразить местному начальству и одновременно поднять свои акции в
"центре". Но в Армении этим приёмом воспользовались уже 7 ноября 1920
г., когда турецкими войсками был занят Александрополь
(злосчастный Ленинакан). Созданный "Ревком" провозгласил на занятой турками
территорий "Советскую власть" и объявил националистами всякого, кто отказывался
приветствовать факт оккупации. (Чтобы не возникло недоразумений, поясню, что Советская
власть в Армении была установлена 29 ноября 1920 г., после прихода в Ереван частей
XI Красной Армии).
Руководителей
национальной республики следует оценивать не по их верноподданническим заверениям
и не по раздуваемой опасности национализма, а по их реальным делам, по состоянию
дел в республике, оценку которому должны давать не эмиссары из центра, а народ,
пользующийся всеми без изъятия правами, предусмотренными законом и Конституцией.
Лишать народ этих прав сегодня - значит готовить завтрашний взрыв. Сегодняшнее спокойствие
в Армении далеко от настоящей стабильности, оно - результат естественного оцепенения
после напряжённейшего 1988 г., после 7-го декабря. Но
после землетрясения ещё более разительным кажется контраст
между бесправием одних и бесконтрольностью других. Народ, ощутивший свою силу,
научившийся требовать, не простит ни обид, ни преступлений, на которые ещё позавчера
взирали как на нечто естественное. Неужели опять - противостояние, неужели опять
- ограниченный воинский контингент? Отчаяние от дурной бесконечности этих экстремальных
состояний вполне способно родить истинный, а не газетно-публицистический экстремизм…
Противостояние
- не выход, это путь, который может оказаться гибельным, учитывая тяжелейшее состояние
республики. Поэтому в воздухе отчётливо ощущается атмосфера безнадёжности и обречённости,
в которой чудесным образом вдруг ожили, расцвели не стесняясь
заявили о себе смолкшие было мелкие хищники, усиленно воспроизводящие питательную
для себя среду взаимного грабежа. И вот уже терпеливо стоят ленинаканцы
в очередях к мелким столоначальникам - за талонами, которые потом не удастся отоварить.
И покорно ходят в прокуратуру граждане и пишут там объяснительные
- с какой это стати они вдруг осмелились испрашивать у
комендатуры разрешение на траурное шествие в память годовщины жертв Сумгаита. И
уже не конфронтация - а мятеж обречённых - вот что маячит на пороге:
Презренье созревает
гневом,
А зрелость гнева
- есть мятеж.
Думаю, все дополнительные
меры предосторожности, все введённые в республике ограничения направлены на то,
чтобы предотвратить дальнейшее обострение ситуации. Но верный ли это путь: ограничивать
свободу волеизъявления, отменять демократические права и гарантии? В условиях комендантского
часа пустым звуком оказывается неприкосновенность личности (любого можно без каких-либо
объяснений задержать на тридцать суток), не требуется санкций на обыск, запрещены
митинги и собрания. Отмена этих правовых норм привела к тому, что и другие статьи
Конституции официально объявлены... демагогией. Как иначе следует расценивать слова
первого зам. министра внутренних дел республики В.Ерина: "Организуя массовые
сборища и выдвигая на них демагогические требования, вплоть до провозглашения
"суверенитета" Армении, они (члены комитета "Карабах"
- С.З.) по существу выступают против самого процесса перестройки" ("Известия",
18.12.88.№353)? Хотя согласно ст.76 Конституции: "Союзная республика – суверенное
социалистическое государство".
Но сегодня в
Армении действуют не законы союзной республики, а законы территории, объявленной
"особым районом". Это с особой силой сказалось
на первом этане выборов, ход которых определялся
исключительна установками, полученными избирательными комиссиями. В результате
на всех округах, в которых баллотируется начальство, осталось по одному кандидату,
в оставшихся - по две согласованных кандидатуры. При этом
так уж получилось, что при выдвижении всех без исключения независимых
кандидатов, в том числе и весьма умеренных, были допущены процедурные
нарушения.
Для этого,
наверное, и стоят в Ереване танки. Однако лишая народ возможности говорить
голосом тех, кому он доверяет, народ обрекают либо на трагическое безмолвие,
либо на чреватый трагическими последствиями взрыв. (Рискну предсказать кризисные
точки на это полугодие: 28 февраля, 24 апреля, I мая, 28 мая).
Будущее Армении
должно быть связано с общедемократическим движением в стране, готовящейся к
намеченной в 1991 г. в Москве конференции по правам человека. И необходимо,
чтобы общественность страны ясно и недвусмысленно заявила о том, что действие
Всеобщей декларации прав человека распространяется и на Армению. Требуется не
замена руководства, а смена методов руководства - и республикой, и в республике.
Нет иной разумной альтернативы, кроме как немедленного восстановлений и
дальнейшего развития демократии в республике. Демократия - хотя бы в том
объёме, в каком она разрешена для других регионов страны.
Сурен Золян