ТОСКА ПО БУНТУ
О "БЕЗМОЛВСТВУЮЩЕМ НАРОДЕ" И "СОЦИАЛЬНОМ
ВЗРЫВЕ, КОТОРОГО ВСЕ НЕТ И НЕТ"
Александр
ТАРАСОВ
...Край родной долготерпенья,
Край ты
русского народа!
Ф.И.Тютчев
Я поднимаю тост за здоровье
русского народа...
потому,
что у него имеется... терпение.
И.В.Сталин
ГОЛОД – НЕ ТЕТКА...
С осени
Основания для удивления,
конечно, есть. Экономика России стремительно деградирует уже четвертый (если не
пятый) год. Имущественное положение подавляющего большинства населения резко
ухудшилось и продолжает ухудшаться (министры, правительственные чиновники и
продажные экономисты, правда, уже третий год подряд рассказывают нам о
"росте доходов населения" и т.д., но кто же из психически здоровых
людей этой компании поверит?). Установлено, что лишь 15 миллионов человек (из
160-миллионного населения России) сохранили или улучшили свое материальное
положение (это меньше 10%), причем лишь 5 миллионов заметно или существенно
улучшили. Интересно, что из этих 5 миллионов 1 миллион живет в Москве. Из мировой истории известно, что подобное явление типично для стран
"зависимого капитализма" (т.е. колоний, полуколоний, а в период
неоколониализма - для стран "периферии"). По общим правилам
это означает, что чем дальше от столицы, тем меньше число богатых и
состоятельных и тем отчаяннее нищета.
Остановка
производства, массовые увольнения, быстрый рост безработицы (при том, что из лишившихся
работы на биржу труда обращается лишь 1 из каждых 3-5, а статус безработного, в
свою очередь, получает лишь один из каждых 3-5 обратившихся), хронические
невыплаты зарплаты (до 7-8 месяцев работникам непроизводственной сферы в
Восточной Сибири, Курганской области, Перми), инфляция - все это естественно
приводит к резкому снижению уровня жизни, следствием чего стали падение
рождаемости, снижение продолжительности жизни, рост заболеваемости и
смертности. В результате в
Все это, в сочетании с
развалом государственных социальных структур (детских, рекреационных,
медицинских и т.д.), тотальной коррупцией и бюрократическим произволом,
милицейским и уголовным террором, вроде бы действительно должно подвигнуть
широкие слои населения на массовые выступления протеста, восстание, а то и
революцию. Однако ничего этого мы не наблюдаем.
Политические
активисты - оппозиционеры, вспоминая, как повышение цен на проезд в городском
транспорте на 12% в столице Венесуэлы вызвало трехдневные уличные бои, а вынесение
оправдательного приговора полицейским-расистам - знаменитое Лос-Анджелесское
восстание, начинают уже публично задавать вопрос: а есть ли вообще у народа
России предел терпения, существует ли "болевой порог", за которым
гражданин перестает терпеть унижения и угнетение и восстает, или такого порога нет и "русский
народ" покорно позволит принести себя в жертву, превратить в безропотную
тягловую силу, рабочую скотину, раба, уморить голодом, наконец? Как сказано в
известной книжке Гайдара (не внука, разумеется, а деда), "что же это за
страна, что же это за такая удивительная страна...?" Если бы все было так
просто!
... А СТИЛЬ ЖИЗНИ
Основоположники
марксизма были совершенно правы, когда писали, что вся история классовых
обществ была историей постоянной борьбы классов. Из этого еще не следует, что
такая классовая борьба обязательно носила характер силового (и тем более - вооруженного)
противостояния. Властвующее меньшинство действительно перманентно вело против
подавленного большинства натуральную классовую войну, а это самое большинство
по большей части годами, десятилетиями и столетиями покорно терпело. То, что
население России подходит в черте массового голода и начинает уже потихоньку
вымирать, -еще недостаточное условие для его борьбы с
режимом.
История изобилует
жуткими примерами куда более обильных голодных
гекатомб, которые, однако, не влекли за собой открытого сопротивления.
Классический пример такого рода: чудовищный голод, организованный англичанами в
Индии. Британская администрация грабила Индию методами, как раз характерными для хорошо нам сейчас знакомого
периода "первоначального накопления капитала". Помимо чисто военных
приемов - грабежа и экспроприации, англичане разоряли индийских крестьян
непомерными налогами. Ост-Индская компания извлекала
колоссальные доходы из неравноправной торговли и спекуляций. Англичане
сознательно разорили индийскую текстильную промышленность - конкурента
британских текстильщиков. В результате в 1769-1770 гг. в основном центре
индийского хлопчатобумажного производства - в Бенгалии - разразился голод,
который унес треть населения - 7 млн. чел., а по
другим подсчетам - все 10 миллионов. В 80-х - 90-х гг. XVIII в. трагедия в
Бенгалии повторилась - и теперь от голода вымерла уже половина населения - 10 млн чел.
С начала XIX века, по
мере распространения власти англичан практически на всю Индию, массовый голод
стал обыденным явлением в стране.
В начале британского
владычества Бенгалия была густонаселенной страной - одним из наиболее развитых
экономических регионов Индии - с богатыми огромными городами. Губернатор
Бенгалии Роберт Клайв накануне завоевания страны Ост-Индской компанией (в
И, если не считать
мелких локальных эпизодов, первым серьезным актом сопротивления со стороны
убиваемого голодом индийского населения было восстание фараизитов
в Бенгалии в
В качестве другого
примера можно привести Ирландию, вполне европейскую страну, поведение жителей
которой, в отличие от Индии, на "азиатскую специфику" не спишешь.
Первый
массовый искусственный голод был организован в Ирландии англичанами в XVI в. Он
явился следствием тактики вытеснения коренного населения с принадлежащих ему
земель, которое проводилось в форме военных действий: англичане уничтожали
посевы, угоняли скот, грабили имущество, сжигали постройки, физически
истребляли тех, кто не догадался (или не мог) бежать в леса и горы. Земли ирландцев
отчуждались в пользу захватчиков. Выдающийся английский поэт елизаветинской
эпохи Эдмунд Спенсер в своем трактате "О
современном состоянии Ирландии" так описал результат действий англичан:
"За полтора года ирландцы были доведены до такого отчаянного положения,
что даже и каменное сердце сжалось бы. Со всех сторон, из
лесов и из долин они выползали, опираясь на руки, так как ноги уже отказывались
служить им; это были живые скелеты; говорили они так, словно это мертвецы дают
о себе знать стонами из могил.., за короткое время почти никто из них не выжил;
густонаселенная, обильная страна внезапно опустела, лишилась людей и
скота".
Жертвы этого геноцида
никем, конечно, не подсчитывались. Истребление ирландцев голодом длилось два
десятилетия, прежде чем вспыхнуло первое крупное восстание - восстание северных
кланов под руководством Шана О'Нейла (1559-1567).
Правда, с этого времени восстания в Ирландии следовали уже одно за другим, а в
XVII в. даже вспыхнуло общенациональное Ирландское восстание (1641-1652),
которое превратилось по сути в национально-освободительную войну, едва не
завершившуюся победой (к августу
В середине XIX в. история повторилась. Британская экономика перестала
нуждаться в Ирландии как в житнице, а промышленность, напротив, требовала новых
дешевых рабочих рук. В
Однако реакция
прославленного своим "бунтарством" ирландского народа на столь
устрашающую ситуацию была, с точки зрения сегодняшних политических активистов,
неадекватной. Попытка восстания под руководством "Ирландской
конфедерации" в июле
Можно вспомнить также и
самое страшное преступление из известных человечеству
- уничтожение коренного населения Америки европейцами. По разным подсчетам, в
процессе завоевания Америки было истреблено тем или иным способом от 90 до 120 млн человек. Это - крупнейший
геноцид в истории человечества. Конечно, истребление населения в ходе (и в
результате) завоевания Латинской Америки - не то же самое, что организация голода
в Индии или Ирландии: это был растянутый во времени и территориально процесс, а
поведение индейцев никак не назовешь фатальным смирением. Но все же очевидно,
что и масштабы сопротивления индейцев в целом не соответствовали размерам
геноцида против них.
При этом надо иметь в
виду, что с завоеванием Америки и установлением, например, в испанских
владениях стабильного колониального режима геноцид индейцев не прекратился. Он
просто принял другую форму - форму классической эксплуатации. Была, например,
введена "мита" - отработочная система на
рудниках.
В вице-королевстве Перу
"мита" отрабатывалась на ртутных, медных,
золотых и серебряных шахтах. На ртутных шахтах гибло 100% рабочей силы, на
серебряных - 80 "из каждых 100 рабочих (впрочем, и остальные 20, отбыв
свой срок, возвращались домой умирать). Считается, что в течение колониального
периода на шахтах Перу погибло свыше 8 млн. индейцев. В начале завоевания
испанцами Перу на территории вице-королевства
проживало до 10 млн. индейцев, а по данным переписи 90-х гг. XVIII в., их оставалось не более 600 тыс.
Если бы само по себе
катастрофическое ухудшение жизненных условий однозначно вело к восстанию, то
вся колониальная история Латинской Америки была бы историей одной большой
бесконечной партизанской войны. Такой войне
благоприятствовали природные условия континента, общинная система,
сохранившаяся у индейцев, тот факт, что эксплуататоры были захватчиками и
иноземцами, пришлым элементом, не знающим местных условий и плохо к ним
приспособленным, а также значительный численный перевес коренного населения и
то обстоятельство, что захватчики не понимали местных языков.
Можно привести еще массу
подобных же примеров из разных эпох и стран. В России была
Опричнина, вызвавшая разрушение экономики, истребление части населения и голод
(притом не фатальный, хлеб был; опричник Г. Штаден
писал: "...из-за кусочка хлеба человек убивал человека. А у
великого князя ... стояло много тысяч скирд необмолоченного
хлеба в снопах. Но он не хотел продавать его своим подданным
и много тысяч людей умерло в стране от голода..."). Никакого
восстания против Ивана Грозного не последовало. Можно вспомнить голод на
Украине и Юге России в начале 30-х гг. XX в. - и опять же
население максимум пыталось бежать в районы, не пораженные голодом, но не восставало.
РОССИЯ НЕ ПО БАКУНИНУ
Разумеется, когда-нибудь
количество переходит в качество. Ирландия в конце
концов стала ареной постоянных восстаний и в ходе последнего
(национально-освободительная война 1919-1921 гг.) добилась независимости.
Опричнина в России заложила основу социальных движений в период Смутного
времени (восстание Болотникова и др.). В Индии
социальное и национально-освободительное движение приняли в XX в. уже
хронический и структурированный характер (с партиями, союзами, развернутой
идеологией и т.д.), что и привело в
Полагать, что простое
"усиление гнета" автоматически ведет к "усилению социальной
борьбы" - это даже не вульгарный социологизм, это признак ненаучности мышления.
Кроме того, на поведении
российского населения сказываются иной темперамент и иные традиции общественной
жизни. Где-нибудь в Египте, Пакистане, Индии и т.д. стихийные бунты по любому
мелкому поводу - обычное дело. В мемуарной литературе и
рассказах наших специалистов, живших в этих странах, постоянно встречаются
упоминания о том, что какой-нибудь незаконный арест, взыскание недоимок и т.п.
вызвали бунт в таком-то селе или квартале, бунтующие осадили (сожгли, разгромили)
полицейский участок (здание местной администрации, тюрьму и т.д.), затем к
властям прибыли подкрепления (вариант: прибыл высокий начальник) и беспорядки
сошли на нет. Такие инциденты даже на полосы столичных газет не всегда
попадают, а уж тем более - в сводки мировых новостей. Нужны двухдневные уличные
бои с алавитами в Анкаре (все-таки столица), чтобы об
этом сообщили мировые агентства. Нужны сотни жертв и значительные разрушения в
Карачи, чтобы кадры событий попали на телеэкраны всего мира.
Здесь интересно то, что
и население, и власти этих стран считают такое поведение людей ОБЫЧНЫМ. Власти,
может быть, и не в восторге от него, но рассматривают его как неизбежное зло.
Чего никак не скажешь о России.
Между тем, это довольно
важный момент. При горячем темпераменте, традиции стихийных массовых выступлений
и наличии политических организаций, способных возглавить их, любое подобное
выступление может превратиться в общенациональное событие и повлечь за собой
серьезные политические последствия.
Существует и мощный
социально-психологический фактор, препятствующий активной борьбе масс за свои
права. Это МЕЩАНСТВО, обывательская психология. Политические активисты
почему-то полагают, что средний российский гражданин должен действовать как
сознательный политический борец. А он не сознательный политический борец, он
именно - ОБЫВАТЕЛЬ. Таким его воспитала среда, таким его пестовал десятилетиями
советский режим. Наконец, в последние 10 лет мещанство публично - с экранов TV
и в прессе - прославлялось, обелялось, восхвалялось и провозглашалось
"единственно правильным" образом жизни и мышления - в противовес
"окаянному большевизму".
Между тем основа
мещанского сознания - эгоизм. И этот эгоизм будет подталкивать обывателя в
ситуации выбора не к коллективным действиям протеста, а к поискам Пути
индивидуального спасения. Первой реакцией обывателя является присущая всякому
животному реакция - бегство от опасности. Значит, обыватель
предпочтет борьбе либо компромисс (обоснование "разумности"
компромисса он уж как-нибудь найдет), либо подчинение (обыватель в принципе
склонен к подчинению, как к положению, освобождающему его от ответственности и
снимающему с него бремя выбора - этот вопрос подробно и плодотворно исследовала
Франкфуртская школа), либо - в лучшем случае (когда
мы имеем дело с наиболее активными, развитыми, образованными особями) - побег.
Не случайно в Ирландии эмиграция приняла столь массовый характер: это было
некое активное действие в надежде изменить ситуацию, но в то же время не
настолько радикальное, сознательное, ответственное и опасное, как борьба за
свои права. Можно вспомнить массовую еврейскую эмиграцию в Америку из
"черты оседлости" и другие аналогичные примеры. Сегодня мы наблюдаем
эмиграцию из России. Причем эмигрируют преимущественно квалифицированные
рабочие кадры из промышленных центров, специалисты (лица с высшим образованием)
и молодежь. По данным Центра социологических исследований Госкомвуза РФ, 10% студентов из числа опрошенных хотели бы навсегда уехать из
России, 46% с удовольствием поехали бы за рубеж на заработки. Эти данные хорошо
демонстрируют "состояние мозгов" студенческой молодежи - обычно
одного из самых радикальных и открытых к прогрессивным идеям слоев общества.
Между тем, для движений протеста молодежь - обычная социальная база (средний
возраст бойца Сандинистского ФНО составлял 14,5 лет).
Обыватель в крайней
ситуации (пока он нр "взбесился", по
известному выражению Ленина; "взбесившийся обыватель" - это сегодня
фашист) превращается из общественного животного просто в животное, когда ничто
более не сдерживает в нем первобытных инстинктов. Он, голодая, будет убивать и
есть себе подобных (соседей и родных),но не
организовывать массовое сопротивление режиму, обрекшему его на голод. Мещанская
психология в России является таким же мощным амортизирующим фактором, каким в
средние века были невежество и церковь.
Еще одним таким же
фактором является нарастающая атомизация общества.
Советское общество было обществом коллективистским (пусть даже коллективизм
этот поддерживался искусственно). Для того чтобы внедрить в такое общество
крайнее имущественное расслоение, нужно было уничтожить сам дух коллективизма.
Что и делалось методически все годы перестройки. В результате нынешнее
российское общество оказалось обществом атомизированным
("толпой одиночек"), и атомизация эта все
нарастает.
В патриархальных
обществах традиционные коллективы (община, цех/приход и т.д.) или заменявшая их
религиозная общность (в случаях ересей) были той основой, которая позволяла
населению формировать структуры сопротивления власти. В индустриальный период
традиционные коллективы были заменены сообществами, сознательно организованными
по признаку единства интересов (профсоюзы, объединения местного самоуправления)
или идеалов (партии). Но на создание системы таких новых коллективов
потребовалось несколько столетий. В России старые виды коллективов разрушены,
новые еще не созданы.
Активно навязываемые
властями через средства массовой информации, структуры образования, стереотипы
поведения (индивидуализм, культ личного успеха, восхваление денег и богатства,
пропаганда "общества потребления"), разумеется, впитываются
населением (тем более, что они не противоречат
мещанским установкам) - и это тормозит процесс создания новой системы
коллективов, которая могла бы противостоять властям.
Следующий фактор -
криминализация, алкоголизация и наркотизация населения, как следствие резкого
ухудшения социальных условий. Криминализация широких слоев
населения, как известно по примерам других стран, эффективно нейтрализует
социальный протест - в этом случае, во-первых, значительная часть социальных
низов оказывается в состоянии улучшить свое материальное положение, во-вторых,
включение человека в криминальную структуру (структуру организованной
преступности, мафию) - это определенная социальная защита, социальные гарантии
ему и его семье, это также и перспективы роста, карьеры (пусть даже уголовной).
Наконец, там, где заправляет мафия, социальный протест подавляется ею быстро,
эффективно, с показательной жестокостью и зачастую в зародыше. Власть мафии
можно свергнуть только вооруженным путем - а мафия старается не дать своим
врагам возможности накопить для этого силы (примерами такого рода богата
Латинская Америка).
Алкоголизация же и
наркотизация всегда были мощным средством снятия социального стресса и
примирения с действительностью. Не случайно янки спаивали
индейцев, европейцы посредством оружия навязывали китайцам массовое потребление
опиума ("опиумные войны"), а испанские колонизаторы приучили индейцев
вице-королевства Перу жевать листья коки (которая в
доколумбово время считалась священным растением и использовалась только
верхушкой государства инков в ритуальных целях) и даже со временем стали
расплачиваться с индейцами этими листьями как валютой. В Индии
английские власти также поощряли потребление опиума и даже публиковали
феерические отчеты "специалистов", доказывавших, что здоровью
индийцев опиум якобы не вреден.
Кроме того, массовой
психологии присуща определенное запаздывание в
восприятии и осознании происходящих экономических и социальных перемен -
особенно после долгих периодов стабильности. До сих пор многие в стране живут
реалиями советской эпохи и никак не могут понять, что мир радикально изменился.
И если раньше они были нужны государству как рабочая и
военная сила, почему государство старалось контролировать их жизнь и поведение
и патронировало им (что проявлялось не только в бесплатной медицине,
образовании, символичесикх ценах на жилье,
многочисленных государственных социальных программах и т.д., но и в назойливой
"воспитательной" работе - в том числе с пьяницами, лодырями, хулиганами),
то теперь они абсолютно не нужны государству - чем раньше они умрут, тем
меньше едоков, тем быстрее будет перераспределена принадлежащая им
собственность. Значительная часть населения, не понимая (и не желая понимать)
этого, все еще наивно надеется, что происходящее вокруг - это дурной сон,
который однажды сам собой окончится.
В принципе трудно себе
представить, чтобы те, кто надеется на "самопроизвольное
исчезновение" этого "дурного сна", были способны на активное
сопротивление. Вряд ли они даже способны признаться себе в том, что все вокруг
происходящее - не сон и само не исчезнет - раньше, чем будут утрачены два
мощных буфера, стабилизирующих социальную ситуацию: жилье и приусадебные
участки.
В настоящее время в
России приблизительно 2/3 работающих по найму семей и семей пенсионеров имеют
свое жилье (приватизированное или муниципальное, но фактически находящееся в
пожизненной собственности) и столько же семей имеют дачи, приусадебные участки,
дома в деревне или иные земельные наделы. Расходы на жилье - одна из основных
категорий расходов в капиталистическом мире - до сих пор в России очень низки,
а приусадебные участки позволяют решать продовольственную проблему, несмотря на
стремительный рост цен на продукты питания. г
Вот тогда, когда режим в
процессе дальнейшего ограбления населения и перераспределения собственности
начнет массами выселять тех, кто уже не сможет платить за жилье, а также и
скупать у бедных земельные участки, подрывая их возможность существовать
"на подножном корме" - вот тогда можно ожидать "массового
прозрения" и массовых активных действий. Сегодня
еще людям есть что терять. Когда им нечего будет терять, они, подобно Марксовому пролетарию, будут готовы "приобрести весь
мир".
Не случайно первые
серьезные массовые выступления рабочего класса в эпоху перестройки начались в
СССР в Воркуте -там как раз рабочим было "нечего
терять": большинство шахтеров жило в общежитиях (как классические
пролетарии в царской России) и бараках, а об огородах и приусадебных участках
за Полярным кругом и говорить смешно.
Существует, конечно, еще
один очень мощный сдерживающий фактор: страх. Власть в России сегодня не
уважают, но боятся. Власть продемонстрировала всем минимум два раза (в
Страх перед оружием
снимает только владение оружием же. В прошлом этот страх снимался легко: в
эпоху мечей и копий изготовление и овладение оружием было несложным делом. По мере
развития военной техники стало очевидно, что перевес в тяжелых видах вооружения
способен сыграть решающую роль, а тяжелое оружие по средствам только самому
государству, официальным властям.
Существенным фактором
является также доступность оружия. Лос-Анджелесское восстание
Но даже оружие - еще не
все. Отсутствуют "субъективные условия": в стране нет новых лидеров и
новых идей - таких, которые могли бы вдохновить людей на борьбу за свои права и
заставить массы поверить в новый социальный проект, как это некогда сделали
представители социалистических учений. Между тем новые идеологии не вырабатываются
за пару лет. Для этого требуются десятилетия. И еще десятилетия для пропаганды
и агитации (сейчас, в эпоху средств массовой коммуникации, вероятно, можно
обойтись и меньшим сроком).
Десятилетние реформы не
дали обществу таких организаций, которые вызывали бы доверие. Партиям
большинство населения не верит (и чем выше образовательный уровень, тем меньше
доверия). Старые и новые профсоюзы явно не в состоянии играть даже свою
собственную роль профсоюзов, не говоря уже о том, чтобы взять на себя, как
"Солидарность" в Польше, роль массового политического движения.
Социальных движений в стране нет. Широкие слои населения отстранены от средств
массовой информации, то есть лишены возможности высказать
свое мнение. В этих условиях у народа нет средств для
выражения своей воли. Это касается и выборов (вот в декабре
В России все очень плохо
представляют себе, что такое "социальный взрыв" - пусть даже
локальный. Забастовка (даже всекузбасская) - это еще
не социальный взрыв. Последним настоящим социальным взрывом в
России была революция
16 марта 1995 - 13 января 1996
Редакция извещает, что данная статья печатается с
сокращениями, по соображениям объема, а также без сносок и комментариев.
Желающие ознакомиться с полным текстом могут связаться с редакцией "Наперекора".