I
ДВА ГЛАВНЫХ ТЕЧЕНИЯ
РЕВОЛЮЦИИ
Два главных течения подготовили и совершили революцию.
Одно из них — наплыв новых понятий относительно политического переустройства
государства — исходило из буржуазии. Другое действие для осуществления новых
стремлений исходило из народных масс: крестьянства и городского пролетариата,
стремившихся к непосредственному и осязательному улучшению своего положения. И
когда эти два течения совпали и объединились ввиду одной, вначале общей им
цели и на некоторое время оказали друг другу взаимную поддержку, тогда
наступила революция.
Философы XVIII в. давно уже
подрывали основы современных им культурных государств, где и политическая
власть, и громадная доля богатства принадлежали аристократии и духовенству,
тогда как народная масса оставалась вьючным животным для сильных мира. Провозглашая верховное владычество разума, выступая
с проповедью веры в человеческую природу, в то, что природа человека,
испорченная разного рода учреждениями, поработившими ее в течение исторической
жизни, проявит все свои хорошие стороны, как только ей будет возвращена
свобода, философы открыли перед человечеством широкие, новые горизонты. Равенство всех людей без различия рода и племени, обязанность всякого
гражданина, будь он король или крестьянин, повиноваться закону, установленному
представителями народа и считающемуся выражением общей воли; наконец, свобода
договоров между свободными людьми и уничтожение феодальной, крепостной зависимости
— эти требования философов, связанные в одно целое благодаря духу системы и
методичности, свойственному французскому мышлению, несомненно, подготовили в
умах падение старого строя.
Но этого одного было бы недостаточно, чтобы вызвать
революцию. От теории предстояло перейти к действию, от созданного в воображении
идеала — к его осуществлению на практике; а потому обстоятельства, которые в
известный момент дали французскому народу возможность сделать этот шаг —
приступить к осуществлению намеченного идеала, приобретают особую важность для
истории.
С другой стороны, задолго еще до 1789 г. Франция
вступила в период небольших народных восстаний. Восшествие на престол Людовика
XVI в 1774 г. послужило сигналом к целому ряду голодных бунтов. Они
продолжались до 1783 г., после чего наступило относительное затишье. Но затем начиная с 1786, а особенно с 1788 г. крестьянские
восстания возобновились с новой силой. Если в первом ряде бунтов главным
двигателем был голод, то теперь, хотя недостаток в хлебе все еще оставался
одною из существенных причин, главною чертою бунтов являлся отказ от платежа
феодальных (крепостных) повинностей. Число бунтов все росло вплоть до 1789 г.,
и, наконец, в 1789 г. они охватили весь восток, северо-
и юго-восток Франции.
Строй общества, таким образом, расшатывался. Однако
сами по себе крестьянские восстания еще не составляют революции, даже если они
принимают такие грозные формы, как пугачевский бунт, происходивший у нас в 1773
г. Революция есть нечто неизмеримо большее, чем ряд восстаний в деревнях и
городах; большее, чем простая борьба партий, как бы кровопролитна она ни была;
большее, чем уличная война, и гораздо большее, чем простая перемена
правительства, подобная тем, какие происходили во Франции в 1830 и 1848 гг.
Революция — это быстрое уничтожение, на протяжении немногих лет, учреждений,
устанавливавшихся веками и казавшихся такими незыблемыми, что даже самые пылкие
реформаторы едва осмеливались нападать на них. Это — распадение, разложение в
несколько лет всего того, что составляло до того времени сущность общественной,
религиозной, политической и экономической жизни нации; это — полный переворот
в установленных понятиях и в ходячих мнениях по отношению ко всем сложным отношениям
между отдельными единицами человеческого стада.
Это, наконец, зарождение новых понятий о равенстве в
отношениях между гражданами, которые скоро становятся действительностью и
тогда начинают распространяться на соседние нации, перевертывают весь мир и
дают следующему веку его лозунги, его задачи, его науку — все направление его
экономического, политического и нравственного развития.
Чтобы достигнуть таких крупных результатов, чтобы
движение приняло размер революции, как это было в 1648—1688 гг. в Англии и в
1789—1793 во Франции, еще недостаточно было того, чтобы среди образованных
классов проявилось известное идейное течение, как бы это течение ни было
глубоко; недостаточно было и одних народных бунтов, как бы они ни были многочисленны
и как бы широко они ни распространялись. Нужно было, чтобы революционное
действие, исходящее из народа, совпало с движением революционной мысли,
шедшим обыкновенно до тех пор от образованных классов. Нужно было, чтобы они,
хотя на время, подали друг другу руку.
Вот почему Французская революция,
как и Английская, произошла в тот момент, когда буржуазия, обильно черпавшая
свои мысли из философии своего времени, дошла до сознания своих прав, создала
новый план политического устройства и, сильная своими знаниями, готовая к
упорной работе, почувствовала себя способной взять в свои руки управление,
вырвав его из рук дворцовой аристократии, которая своею неспособностью,
легкомыслием и расточительностью вела
государство к полному разорению. Но буржуазия и
интеллигентные классы сами по себе ничего бы не сделали, если бы благодаря
различным условиям не всколыхнулась крестьянская масса и не дала бы целым
рядом восстаний, длившихся четыре года, возможность недовольным элементам средних
классов бороться с королем, двором и бюрократиею, низвергнуть старые
учреждения и совершенно изменить политический строй государства.
История этого двойного движения еще не рассказана.
История Великой французской революции была написана много раз с точки зрения
самых различных партий; но до сих пор историки занимались главным образом
политической историей, историей побед, одержанных буржуазией над придворной
партией и над защитниками старых, монархических учреждений. Вследствие этого
мы очень хорошо знакомы с умственным пробуждением, предшествовавшим революции;
мы знаем общие начала, господствовавшие в революции и нашедшие себе выражение в
ее законодательстве; мы восхищаемся великими идеями, которые она бросила в мир
и проведение которых в жизнь заняло затем весь XIX в. Одним словом, парламентская история революции, ее
войны и ее политика изучены и рассказаны во всех подробностях. Но народная
история революции еще не написана. Роль народа — деревень и городов — в
этом движении никогда еще не была полностью изучена и рассказана. Из двух
течений, совершивших революцию, течение умственное известно; но другое
течение — народное действие — еще очень мало затронуто.
Наше дело — дело потомков тех, кого современники называли «анархистами», — изучить это народное движение или по крайней мере указать его главные черты.