ГЛАВА 1

ПРОБЛЕМА

1.1. Общий взгляд

1. Определить анархизм и его отрасли — вот задача на­шего исследования. Как только нам удастся определить эти по­нятия, будет возможно научное понимание анархизма. Ибо это определение требует не только обобщения явлений, охватывае­мых анархистской теорией, но и наглядного выражения ее сущ­ности, которая войдет составной частью в сокровищницу наших знаний.

На первый взгляд задача определить анархизм и его отрасли представляется совсем простой, но если всмотримся поглубже, то увидим, что простота эта постепенно исчезает. С самого на­чала мы встречаемся с вопросом: какова исходная точка наше­го исследования?

«Анархистские теории» — ответят нам, конечно. Но в вопро­се о том, какие именно теории должны считаться анархистскими, совсем не существует единогласия. Одни считают известную те­орию анархистской, тогда как другие не решаются отнести ее к этой области: даже сами авторы теорий не все называют свои взгля­ды анархистскими. Как же мы можем при рассмотрении какой-либо теории заранее назвать ее анархистской? Ведь этим мы уже Дадим ей определение, которое еще нами не отыскано.

Второй вопрос: какова цель наших исканий? «Сущность анар­хизма и его отраслей». Но мы видим сплошь да рядом, что люди высказываются чрезвычайно различно о предмете, который, однако, всеми понимается одинаково. Один говорит: право есть общая воля; другой: право есть собрание предписаний, ограни­чивающих личную свободу в интересах всего общества; третий скажет: право есть свод правил, в рамках которых протекает жизнь народа, или союза народов, с целью сохранения высшего по­рядка во вселенной. Все эти люди прекрасно знают, что для оп­ределения требуется указание на высшую ступень и на особен­ность данного явления, но это ни к чему не приводит. Ввиду этого и цель наших изысканий тоже требует пояснения.

Далее, нам представляется вопрос: каким путем идти к цели? Кому случалось наблюдать борьбу мнений в отвлеченных на­уках, тот знает, что общепринятого метода разрешения научных вопросов в них еще не существует. Знает он также, какую важ­ность имеет применение того или иного метода к исследованию.

2. Исследование это может нас привести к более точному выяснению задачи. Задача эта заключается в том, чтоб за­менить смутные представления об анархизме и его отрас­лях ясными понятиями. Когда мы стремимся выяснить извест­ное понятие, то стараемся основательно объяснить вещь, о которой прежде мы имели лишь более или менее смутные пред­ставления, т. е. заменить эти представления отчетливыми поня­тиями. Эта задача еще труднее, чем в случае необходимости определения, которое есть не что иное, как точное суждение о понятии. В случае определения сказуемое (понятие о предмете) противопоставляется подлежащему (более или менее смутное представление о том же предмете). Итак, исследование, кото­рое стремится выяснить понятие об анархизме и его отраслях, должно привести к определению сущности анархизма и его от­раслей, которые ранее были лишь представлениями более или менее смутными: оно, значит, имеет целью заменить эти пред­ставления ясными понятиями.

3. Но мы можем выразить несколько подробнее часть нашей задачи, хотя сначала лишь только отрицательным образом. За­дача не заключается в том, чтобы заменить ясными поня­тиями все представления об анархизме и его отраслях.

Понятие всегда относиться к одному только предмету: оно не может сразу относится ко многим предметам. Нет такого понятия, которое включало бы в себя одновременно «здоровье» и «жизнь» либо «лошадь» и «млекопитающее».

В представлениях же об анархизме и его отраслях имеют в виду предметы совершенно разнородные. Предметом всех этих представлений является, правда, родовое понятие, составленное из общих некоторым теориям свойств, с другой же стороны, в них входят и разновидности этого рода, составленные путем сочетания известных особенностей с данными общими свойства­ми. Но сами теории, общие свойства и частности которых име­ют в виду вышесказанные представления, очень разнообразны. Одни представления относятся, может быть, единственно лишь к теориям Кропоткина и Джона Моста; другие касаются учений Штирнера, Тукера, Маккея; для третьих, наконец, то будут уче­ния как первой, так и второй группы.

Если бы мы хотели заменить ясными понятиями все пред­ставления об анархизме и его отраслях, то эти понятия должны были бы охватывать одновременно, как общие свойства, так и особенности школ совершенно разнородных: школ, из которых одна включала бы в себя единственно лишь учения Кропоткина и Джона Моста; другая — учения Штирнера, Тукера и Маккея; третья — учения как первой, так и второй группы. Это матери­ально невозможно; понятие о сущности анархизма может обни­мать собой лишь одну единственную группу учений с их общи­ми свойствами и их особенностями. Итак, наше исследование не может заменить ясными понятиями все представления об анархизме и его отраслях.

4. Ограничив, таким образом, нашу задачу в отрицательном отношении, мы можем выразить ее более точно в смысле поло­жительном. Задача заключается в том, чтобы заменить на­учными понятиями разнообразно-неопределенные представ­ления об анархизме и его отраслях, т. е. представления о такой группе учений, которые признаются анархистскими большинством людей, посвятивших себя научному изучению анархизма.

Наше исследование может заменить научными понятиями лишь часть представлений об анархизме и его отраслях, а имен­но, те представления, которые имеют в виду одну и ту же школу с общими всем теориям свойствами и особенностями. Все те представления, которые признаются представлениями об анар­хизме и его отраслях, должны, таким образом, разбиться на груп­пы в зависимости от тех учений, которые ими обнимаются; из этих групп будет выбрана одна, чтобы ее смутные представле­ния заменить научными понятиями.

При выборе этой группы надо отчетливо иметь в виду тот класс людей, для которого предпринимается данное исследование. Ибо изыскание точных понятий целесообразно лишь для лиц, которые уже имеют о предмете изыскания некоторые представления, так как именно эти представления будут заменяться ясными понятия­ми. Например, для людей, имеющих в виду представление про­странства, понятие о нравственности было бы ни к чему; точно так же не имело бы цены понятие об общих свойствах теорий Прудона, Штирнера, Бакунина и Кропоткина для того, кто пред­ставляет себе анархизм лишь по учениям Прудона и Штирнера.

Исследование это предназначается для лиц, которые в насто­ящее время занимаются научным изучением анархизма. Если бы все они имели в виду в своих представлениях об анархизме и его отраслях одну и ту же группу теорий, задача нашего исследова­ния свелась бы к замене этих представлений ясными понятиями. Но этого нет, и исследование должно ограничиться заменой яс­ными понятиями лишь тех представлений, обнимающих одну и ту же школу, которые имеет в виду большая часть лиц, занима­ющихся научным изучением анархизма и его отраслей.

1.2. Исходная точка

Из вышесказанного следует, что нашей исходной точкой должны быть неопределенные представления об анархизме и его отраслях, относящиеся к одной школе, которая призна­ется анархистской большинством лиц, посвятивших себя в на­стоящее время научному выяснению сущности анархизма.

1. Как найти ту школу, которую имеет в виду в своих пред­ставлениях об анархизме и его отраслях большая часть людей из тех, которые им занимаются научным образом?

Прежде всего нам приходят на помощь в этом деле различ­ные оценки отдельных анархистских теорий, а также перечисле­ния их и изложения.

Мы, надеемся, вправе предполагать, что тот, кто называет дан­ные учения анархистскими, таковыми их и считает и то же самое сделает по отношению к тем теориям, которые с прежними име­ют общие свойства. Кроме того, мы думаем, что лицо, которое желает перечислить либо изложить группу анархистских теорий, ie включит в число их те, которые почему-либо им противоречат, то же самое исследователь сделает и с теми теориями, которые ему незнакомы еще, пока он в них не увидит свойств, общих уже перечисленным либо изложенным теориям.

Далее, на основании данных определений и иных заявлений мы можем отдать себе отчет в той школе анархистских теорий, которую имеет в виду в своих представлениях об анархизме и его от­раслях большинство лиц, изучающих его научным образом. В случае сомнения мы можем допустить, что автор признает извес­тную теорию анархистской, если она соответствует его опреде­лению анархизма или заявлениям, сделанным по его поводу; и, с другой стороны, он не назовет теорию анархистской, если она бу­дет противоречить его определению или его заявлениям.

Если эти два критерия вступают в противоречие между со­бою, то из них получает преобладание первый. Ибо если кто-либо определяет анархизм или по его поводу высказывается так, что учения, которые он не включает в свою категорию, являют­ся на деле анархистскими, либо если, с другой стороны, учения, им объявленные анархистскими, являются в сущности не анар­хистскими, то в данном случае такая путаница проистекает от ошибочного значения, которое мы придали определениям авто­ра. Итак, его мнения можно извлечь лишь из его рассуждений о каждой теории в отдельности.

2. Вышесказанные критерии позволяют нам познать ту шко­лу, которая отражается в наиболее распространенных представ­лениях об анархизме среди лиц, ныне посвятивших себя выяс­нению его сущности научным путем.

Во-первых, мы заключаем: учения некоторых писателей при­знаются учениями анархистскими большею частью лиц, зани­мающихся в данное время анархизмом с научной стороны.

Во-вторых, мы заключаем: для того, чтобы признать извест­ную теорию анархистской, лица эти принимают во внимание лишь отношение ее к общим вопросам права, государства и собствен­ности, а не отношение ее к частным вопросам права, государ­ства и собственности какого-либо законодательства или группы законодательств. Кроме того, в данной области не будут иметь решающего значения отношения этих теорий ко всем иным воп­росам, таким, как религия, семья, искусство.

Среди теорий, рассматриваемых как анархистские, есть семь главных. Это теории Годвина, Прудона, Штирнера, Бакунина, Кропоткина, Тукера и Толстого. Все они должны быть призна­ны теориями свободовольными (libertaires) на основании огром­ного большинства определений и научных оценок, сделанных об анархизме. Все они представляют свойства, общие для учений, изложенных в большей части сочинений по анархизму. Всегда одна из теорий ставится на первый план в работах, посвященных анархизму.

Никто не решится оспаривать для них — серьезно, разуме­ется, — названия анархистских.

1.3. Цель

Из всего вышесказанного ясно, что наша работа имеет дво­якую цель: сначала определить родовое понятие, как оно вы­текает из свойств, общих всем учениям, которые признают­ся анархистскими большинством лиц, изучающих в настоящее время анархизм научным образом; затем определить отрас­ли родового понятия, вытекающие из сочетания особеннос­тей с общими свойствами.

1. Прежде всего всякое понятие должно представить нам предмет самым точным и ясным образом.

В неопределенных представлениях предмет не вырисовывается со всеми своими свойствами. В представлении о золоте, например, мы имеем в виду лишь некоторые его свойства: один думает о цвете и блеске металла, другой — о цвете и ковкости, третий — о чем-либо ином. Но в понятие о золоте должны входить по возможности полностью все его свойства: блеск, ковкость, прочность, плавкость, растворимость, удельный вес, плот­ность и т. д.

Точно так же в наших неопределенных представлениях пред­мет не выделяется вполне отчетливо. В представление о золо­те, например, вкрадывается не мало черт, которые вовсе не при­сущи существу дела: один, пожалуй, станет думать о ценности золота в данный момент, другой — о золотых изделиях, а тре­тий — о монете. Понятие о золоте должно быть очищено от по­сторонней примеси.

Таким образом, наше исследование имеет целью представить возможно более точно и ясно, как общие свойства теорий, при­знаваемых анархистскими большею частью лиц, занятых научным изучением анархизма, так и особенности этих самых теорий.

2. Кроме того, для того чтобы известное понятие хорошо определить, надо возможно лучше усвоить предмет, т. е. дать ему войти в систему родовых и видовых понятий, в систему на­ших знаний.

В наших представлениях предмет не включается в сокровищ­ницу наших знаний, он произвольно заносится в известную груп­пу соответственно тем или иным своим свойствам. Один из нас может представлять себе золото в ряду желтых предметов, дру­гой поместит его в ряд предметов ковких, третий — куда-либо еще. Но понятие о золоте должно войти в систему родов и ви­дов, т. е. в систему наших знаний: золото будет отнесено к ме­таллам.

Итак, цель нашего исследования — есть внесение в систему наших знаний, т. е. в систему родовых и видовых понятий, охва­тывающих всю нашу умственную жизнь, как общих свойств те­орий, признаваемых за анархистские большинством лиц, научно изучающих анархизм, так и особенностей их.

1.4. Путь

Согласно вышесказанному, путь, по которому пойдет наше исследование от исходной точки к цели, распадется на три час­ти. Прежде всего придется определить понятия права, госу­дарства и собственности; затем мы рассмотрим, что гово­рят анархистские учения о праве, государстве и собственно­сти; и в конце концов, опровергнув некоторые ошибки, мы сумеем научно выяснить сущность анархизма и его отраслей.

1. Дело в том, что надо выяснить право, государство и собствен­ность в их общем значении, а не право, государство и собствен­ность по известному законодательству или группе законодательств.

Предметы, которые рассматриваются в теориях, общие свой­ства которых и особенности нам предстоит изучить, суть: пра­во, государство и собственность в их общем смысле. Прежде чем обсуждать чей бы то ни было взгляд на предмет либо ис­кать общие свойства и особенности разных взглядов, чтобы ус­воить их нашим сознанием, следует определить этот предмет. Так что первой задачей нашей будет выработка определений для права, государства и собственности (глава 2).

2. Далее мы рассмотрим, что говорят о праве, государстве и собственности анархистские теории, т. е. учения, признаваемые анар­хистскими, а также учения, которые имеют с ними общие свойства.

Для того чтобы определить анархизм, следует принять во внимание то, что говорят о нем разные теории, признаваемые анархистскими. Чтобы понять отрасли анархизма, следует при­нять во внимание то, что говорят различные теории, имеющие общие свойства с первыми.

Таким образом, предстоит из каждой теории извлечь ответы касательно права, государства, собственности, но прежде всего необходимо знать основу всей системы, а затем нам останется Рассмотреть пути, предлагаемые к ее осуществлению.

Нет возможности изложить здесь все теории, признаваемые анархистскими, и еще менее — все анархистские теории. Ввиду этого мы ограничимся изучением лишь семи главных теорий (гла­вы 3—9). Тогда мы сумеем ориентироваться в ряде учений, счи­таемых анархистскими, и в ряде других свободовольных учений (глава 10).

Изучаемые теории будут представлены в строгом соответ­ствии с подлинниками, тем не менее все по одному общему пла­ну. Первая мера не позволит нам приписать автору взгляды, ко­торых он никогда не имел; вторая — устранить путаницу от сопоставления несовместимых мнений.

Мы вынуждали общепризнанных писателей-анархистов да­вать нам ясные ответы на точные вопросы; правда, для этого часто приходилось нам выкапывать в их сочинениях крошечные отрывки мнений; нам пришлось, так сказать, процеживать их в случаях взаимного противоречия между собой и объяснять их, когда они высказывались необычным языком. Но, тем не ме­нее, Толстой со своими строго логическими построениями, Ба­кунин с его смутными взглядами, Штирнер, утопающий в тонко­стях, Кропоткин, пылающий вселенской любовью, — все предстанут неискаженные, в своей самобытности, и позволят нам сделать сравнение.

3. В конце концов, после опровержения некоторых довольно распространенных заблуждений мы приступим к определению сущности анархизма и его отраслей.

Нам придется очистить наше сознание от главных ошибоч­ных представлений об анархизме, как только мы его поймем; далее, мы рассмотрим, что есть общего во всех анархистских тео­риях, и каковы их особенности; затем, мы усвоим сознательно заключения, к которым пришли. Таким образом, будет совер­шено определение анархизма и его отраслей.