ФРАНЦУЗСКАЯ БОЛЕЗНЬ
Подобно многим, я с почтением признаю невероятно
значительный вклад французов в мировую цивилизацию. Что нам нужно, так это
придумать, как сохранить этот вклад, но избавиться от французов. Возможно, их
надо держать под домашним арестом и выпускать под охраной — с чем превосходно
могли бы справиться немцы — только для того, чтобы они могли писать книги,
готовить еду и надзирать за свиньями, пока те вырывают из земли трюфели.
Почему французы такие лапочки, понять трудно. Когда-то
они играли большую роль в мире, который был маленьким. Они выдохлись еще раньше
англичан и еще медленнее осознают этот факт — тем более учатся получать от
него удовольствие. Среднее количество наглости на единицу бессилия среди них
непозволительно высоко.
И выглядят они не так чтобы очень! Французский прононс
требует таких упражнений в мимических судорогах, что к половой зрелости у всех
у них на лице вертикальные морщины. Когда превратности возраста и образа жизни
добавляют на их лица обычные морщины по горизонтали, лицо француза превращается
в доску для игры в крестики-нолики. Будь Дориан Грей
французом, его портрет пришлось бы писать Мондриану.
«Ад — это другие», написал как-то раз один известный
француз. Другие — иностранцы, евреи, протестанты, эльзасцы, даже бельгийцы —
ответственны за большинство лучших произведений французской культуры. Встарь
весь хребет их армии состоял из шотландцев с ирландцами; теперь грязную работу
делает Иностранный легион. Их короли, зная своих подданных, предпочитали
доверять собственную охрану швейцарским гвардейцам. В этих наблюдениях нет ни
капли шовинизма — разумеется, французского слова. Друг друга французы любят не
больше, чем всех остальных. Да и что может посторонний сказать французам о
вкусе? Лучшее, что они когда-либо изобрели, — это позиция 69.