черный список

рассылка номер 55, 30 января 2001

============================================

В ВЫПУСКЕ:

 

Политзаключенная номер два освобождена?

Самиздат и отстой.

Эмир Кустурица - анархист.

Анонсы культурных и др. мероприятий.

_________________________________________________

 

ОЛЬГА НЕВСКАЯ ОСВОБОЖДЕНА?

Да, Ольга Невская освобождена...

 

Значит, история такая: один хороший парень, начитавшийся анархистских газеток с призывами писать политзаключенным, действительно накатал здоровущее письмо Ольге Невской, арестованной 22 февраля 2000 года и обвинявшейся в подготовке взрыва у приемной ФСБ и в участии в террористической организации <Новая революционная альтернатива>. Тут он решил еще раз уточнить тюремный адрес Невской у одного из активистов Группы противодействия политическим репрессиям, которая (группа) пребывает в коматозном состоянии примерно с лета 2000-го. Связался, спрашивает: <Дай адрес Невской, пожалуйста>. Тот: <В смысле?> Автор письма: <Тюремный адрес, чтобы письмо отправить>. Левозащитник: <А она не в тюрьме, ее освободили уже>. И трубку вешает. Как говорится, no comments. Но автору письма захотелось все-таки каких-то комментариев. Он позвонил еще одному левозащитнику, активисту той же группы: <Как освободили?! Да я же всем рассказываю, что она в тюрьме, что надо жертвовать деньги и все такое! Когда освободили?!> - изумился собеседник любителя эпистолярного жанра. Автор письма проявил некую дотошность и был вознагражден меланхоличным сообщением еще одной левозащитной активистки: <Ну да, Ольгу освободили в конце ноября. Вроде бы она дала какие-то показания и ее освободили до суда>. Ошеломленный, автор письма призадумался...

Переведем дух. Разговор этот проходил в конце января. В течение двух месяцев как минимум двое активистов, занимающихся судьбой политзаключенных, скрывали информацию о важнейшем изменении обстоятельств так называемого <дела НРА> не только от анархического сообщества, к которому, вроде бы, принадлежат, но и от других участников правозащитной кампании. Хотелось бы получить соответствующие разъяснения от господ активистов, осведомленных об освобождении Ольги Невской и нынешнем развитии событий вокруг политзаключенных по <делу НРА>. Думается, соответствующие персонажи рассказанной были себя узнали и от комментариев не откажутся.

 

 

МУЗЫКАЛЬНЫЙ САМИЗДАТ И МАЖОРСКИЙ ОТСТОЙ

Наша маленькая пресса оказалась чужой на собственном празднике

 

24 января в московском Театре песни <Перекресток> прошел вечер, посвященный самиздату. В программке горделиво значилось: <Попытка исследования феномена неформальной культуры>. Вроде бы интересно. Но уже приведенный здесь же текст постановления Управления культуры г. Москвы от 28 сентября 1984 г. о запрете 113 рок-групп вызывал нехорошие предчувствия: опять собрались воевать с колоссами, которые давно стали ветряными мельницами?

И точно: сцену заполнили архивные персонажи (ничего плохого не хочу сказать о музыкантах, выступивших на вечере - дуэте <Два С> (Сергей Рыженко и Сергей Летов), Умке, Викторе Луферове и других, имеются в виду люди, выступавшие с речами). И если Илья Смирнов, участник давнишних журналов <Зеркало> (1981), <Ухо> (1982-83), <Урлайт> (1985-92), сказал несколько вполне очевидных и актуальных по сию пору вещей, то дальнейшие воспоминания о полуподпольных увеселительных поездках за город в середине 70-х, под костерок и туристическую песню, были, мягко говоря, неуместны. Представители живого самиздата, существующего в 2001 году, - Григорий Фельдман (<Неформат>) и Влад Тупикин (<Евробутылка> и другие) удивленно переглядывались: <Куда мы попали?> Впечатление усугубляла и публика - в <Перекрестке> и без того маленький зальчик, а тут расселись по одному на трех креслах какие-то откормленные рыгающие субъекты, которые вообще ни во что не врубались и громко переговаривались между собой прямо во время исполнения музыкантами тихих акустических номеров. Возможно, их привели с собой многочисленные телевизионные съемочные группы (с пиаром у <Перекрестка> все в порядке), но от этого было не легче. Срочно вывалившись в коридор, Гриша и Влад обнаружили там еще одну стайку бывших и нынешних самиздатчиков в составе Марины Потаповой, Дмитрия Моделя, Гули Калькенина и Крота, которые, вооруженные телекамерой типа <Бетакам>, грустно жались в углу. Произошел небольшой обмен мнениями о том отстое, который творится в зале и в отечественном самиздате 2000-2001 годов, часть которого была записана Мариной и Димой на видеокассету (посмотрим, что и для кого они теперь намонтируют).

Первой, кто со сцены назвал вещи своими именами, как это часто и бывает, оказалась Умка, которая сказала нечто вроде: <Вижу, что ничего не изменилось. Как раньше мы все были друг другу не нужны, так и сейчас не нужны>. Умка на пару с Борей Канунниковым исполнила четыре песни о том, как это было тогда и, получается, как это есть до сих пор. За ней все-таки сказали несколько живых слов Гриша Фельдман, Влад Тупикин и Тим О'Ги из клуба <Неформат>, собирающий фонотеку современного андеграунда. Вечер неумолимо шел к развязке: кильки в томате, черный хлеб, чай и портвейн <Агдам> (от последнего, впрочем, упомянутые выше по именам товарищи уклонились). Мажорище поганое к этому времени уже разошлось, так что в промежутках между кильками и корочкой хлеба самиздатчики дружно принялись клеить девчонок из клуба <Перекресток>, да так, что чуть не опоздали на последнее метро.

Наутро выяснилось, что товарищ Витус из города Касимова Рязанской области пришел в неописуемый восторг, увидев на экране <хранительского> телеприемника Влада, размахивающего <Евробутылкой> в такт нудным вопросам съемочной группы (не маринско-моделевской, другой). Радостно за эмоционального Витуса, но принесет ли близкий контакт с <обществом зрелища> пользу самиздату и тем силам, что его порождают, это еще вопрос, над которым стоит подумать.

 

<Евробутылку> можно заказать, прислав 16 рублей по адресу: 113208, Москва, М-208, а.я. 80, Тупикину Владлену Александровичу.

Свежий номер <Неформата> (выходит ежемесячно) можно заказать, прислав 18 рублей по тому же адресу.

 

 

НАШИ НА МИРОВОМ ЭКРАНЕ

Эмир Кустурица рассказывает интересные вещи

 

Известный югославский кинорежиссер Эмир Кустурица, автор фильмов <Андеграунд>, <Время цыган>, <Черная кошка, белый кот> и других, признался в интервью корреспонденту московского журнала <Афиша на две недели> Алексею Казакову в том, что он - анархист. Вот несколько цитат из этого интервью:

 

<Кустурица: Я знаю два пути в кинематографе. Первый: верить, что своими фильмами ты можешь изменить мир. Очень быстро я понял, что это невозможно. Второй путь: если ты не можешь изменить этот мир, то можешь быть против этого мира. Сегодня мы имеем диктаторский режим, который превращает эту планету в планету потребителей. Мир стал еще более прагматичным. Все имеет свою цену. В мире не осталось утопий.

Корр.: Вы создаете утопии.

Кустурица: Я хочу их создавать.

(...)

Корр.: (...) если бы я пришел в этот дом, и в этом кресле сидел полноватый мужчина, со слабыми руками, толстыми линзами, который не курит, не ест мяса...

Кустурица: Я, кстати, вегетарианец. Со времен войны в Боснии.

Корр.: Ну, хорошо... (...) Если фильмы Кустурицы - своего рода религия и идеология, то сам Кустурица является кем-то вроде пророка. А если Кустурица пророк, то он и должен выглядеть, как пророк.

Кустурица: Нет, я не пророк, я анархист.

Корр.: Можно же быть пророком анархии.

Кустурица: В моих идеях нет ничего оригинального. Я просто считаю, что самое важное для человека - высвободить живые эмоции из-под жесткого контроля, который нам пытаются навязать. Когда я снимал <Сны Аризроны>, один американский продюсер назвал меня анархистом. До этого я всегда считал себя социал-демократом. Потом я понял, что он прав. Понял, что быть частью системы, быть частью общества зла, работать на кинематограф имени мистера Ноубоди, у которого нет никаких человеческих черт, который не воняет, не пахнет, который абсолютно стерилен, - это омерзительно. Но я не пророк. Я слишком ленив. Я лучше посплю лишние пару часов. Недавно познакомился с одним датчанином, который был уверен, что я президент Югославии, - ведь разница между Кустурицей и Коштуницей всего в нескольких буквах. Он был очень разочарован: <Как же так! У чехов есть Гавел. Почему вы не можете быть президентом? Вы же тоже художник?> Даже в Боснии все ждали, что я буду вести себя как Гавел. Но чтобы быть президентом, надо быть грязным, корыстным гребаным идиотом. К тому же я эгоист. Но в первую очередь, я просто слишком ленив, чтобы быть президентом. Я просижу там день-другой, а потом захочется сказать: <Проваливайте вы все к черту со своею политикой>... и пойду – куда захочу. Поэтому я и анархист. Поэтому я играю эту музыку.

Корр.: Вы присоединились к группе No Smoking Band, после того как получили <Золотую пальмовую ветвь> за фильм <Папа в командировке>. Вы говорили, что для вас это нечто вроде концептуального художественного жеста, провокации.

Кустурица: Именно. Все это происходило в Сараево, где тогда еще процветала коммунистическая система. Меня собирались назначить профессором в киношколе. И после того, как я выступил с No Smoking Band, было собрано совещание в министерстве культуры, на котором решалось, может ли гитарист из панк-группы быть профессором в киношколе. Решили, что не может. Да и я не хотел становиться частью системы. Знаете, когда получаешь <Золотую пальмовую ветвь> или там <Золотого льва>...

Корр.: К сожалению, не знаю.

Кустурица: ...приезжаешь в Сараево, где население триста тысяч... что можно сделать? Либо стать частью системы, ее символом, ее защитником, либо попытаться остаться в стороне.

(...)

Кустурица: (...) ...если бы я был продюсером режиссера Кустурицы, я вел бы себя предельно осторожно. Потому что снимать кино - это очень хрупкий процесс. Если будут давить и настаивать - начнется ругань, мат, и все сразу остановится. Я, возможно, единственный европейский режиссер, который отказывался от миллионов долларов. И не потому, что я такой хороший, просто я не могу функционировать в жестких условиях.

Корр.: В одном из интервью вы рассказывали о югославских солдатах, которые шли на смерть, копируя походку Клинта Иствуда из фильма Серджио Леоне <Хороший, Плохой, Злой>. Я не понял, как вы к этому относитесь. Вам нравятся герои Леоне?

Кустурица: Очень. Во-первых, Серджио Леоне был леваком и человеком невероятной разрушительной силы. Хотя это - во-вторых. А во первых, когда мне было двенадцать, я впервые пошел в кинотеатр без родителей - на фильм Серджио Леоне. И после сеанса все самые отчаянные бойцы Сараево устроили драку. Я был восхищен и боем, и героями фильма.

(...)

Корр.: мне кажется, что вы слишком взъелись на Голливуд. Не знаю, в Голливуде был Хамфри Богарт...

Кустурица: Нет, нет, нет. Давайте внесем ясность. Я учился на фильмах Фрэнка Капры. Я учился на фильмах Эрнста Любича. Но я не желаю никакого отношения иметь к современному Голливуду. Современный Голливуд - говно. Надо разделять Голливуд. Тридцатые, сороковые, пятидесятые годы. Я учился на этом Голливуде. Но Голливуд Брюса Уиллиса, Кевина Костнера и всех этих, этих гребаных... просто слов нет, - это загрязнение окружающей среды, они хуже радиационных отбросов и бомбардировок.

Корр.: Когда я был продростком, мне помогал <Хищник> со Шварценеггером. Мне он и до сих пор нравится.

Кустурица: Действительно, замечательное кино. Но это исключение. То же самое можно сказать про <Терминатор>. Разумеется, в Голливуде существуют люди, которые время от времени делают фильмы на библейском уровне мышления. Тот же <Терминатор>. Я ничего не имею против американского кино. Американский кинематограф играет важную роль в моей жизни. Но Голливуд, о котором я говорю, следует Новому Порядку, внушает тебе систему ценностей, не имеющую ничего общего с человеческими. Они не дышат в этих голливудских фильмах. Они же не дышат.

Корр.: У вас дома чувствуешь себя, будто на дворе 68-ой и скоро студенты выйдут на улицы.

Кустурица: 68-й никогда не вернется.>

 

(цитируется по журналу <Афиша на две недели>, #1(47), 22 января - 4 февраля 2001, http://www.afisha.ru)

 

СКОРО

 

- Совсем скоро:

31 января в 19.00 в московском Музее кино (шагов триста от метро <Краснопресненская>) пойдет фильм хорошего польского режиссера Анджея Вайды <Человек из железа>, снятый осенью-зимой 1980-81 годов, в период легальной деятельности в Польше Независимого самоуправляющегося профсоюза <Солидарность>. Фильм хорош совсем не тем, что не обрюзгший еще, а по-рабочему подтянутый Лех Валенса играет там самого себя, в одном кадре с актерами, а тем, что рисует широкое полотно жизни двух поколений польских нелегалов и бунтовщиков, которым удалось, находясь в недрах рабочего класса, не только оправиться после расстрелов забастовщиков в декабре 1970 года, но и поднять на массовое и, по сути, вполне революционное тогда движение целую страну, на сравнительно небольшое время объединить и рабочих, и инженеров, и студентов, и даже творческую интеллигенцию. Фильм удивительной жизнеутверждающей силы, рекомендуется всем деятелям андеграунда и активистам радикальных и революционных группировок, всем, кто чувствует в себе ПРОТЕСТ. Чисто художественные качества картины гарантированы жюри Каннского кинофестиваля (де факто, чемпионат мира по кино), присудившим Вайде <Золотую пальмовую ветвь> 1981 года. Итак, Музей Кино, среда, 31 января 2001, 19.00. Анджей Вайда, <Человек из железа>.

 

- Скоро, но еще непонятно когда:

Анархо-экологическое сообщество Москвы приступило к консультациям на тему <Что можно противопоставить решению о ввозе радиоактивных отходов в Россию, которое Дума приняла с подачи Минатома в первом чтении и готовится принять во всех остальных>. Следите за базаром.

 

- Относительно скоро, но вполне понятно, когда:

23 февраля 2001 в московском клубе <Форпост> (шагов шестьсот от метро <Спортивная>) состоится концерт Ермена Анти и группы <Адаптация> из Актюбинска (Западный Казахстан), автора песен <Медаль за измену Родине>, <Жизнь в полицейском государстве>, <Живой> и других. Некоторые считают Ермена <вторым Летовым>, только еще не продавшимся. Это мнение довольно спорно, хотя и весьма распространено. Спорно не потому, что кто-то <продался> или нет, а потому, что, на взгляд людей, давших себе разобраться в вопросе чуть глубже, Ермен и его группа - вполне самобытное явление на русской фолк-панк-сцене. То, что несет Ермен слушателям, очень мрачно, очень тревожно, но очень энергетически заряжено. В торговой сети (там, где еще продают записи <неформатной> рок-музыки) доступны пока только две кассеты <Адаптации> - <Безвременье> и <На нелегальном положении>, хотя группа существует с 1992 года и записала уже около десяти альбомов, которые ходят по стране в самиздате.

 

==============================================

черный список, рассылка номер 55, 30 января 2001

редактор выпуска Влад Тупикин

 

предыдущий выпуск

оглавление