Алексей Щербаков
БИТНИКИ
1.ФИЛОСОФИЯ
КРОМКИ БРУСТВЕРА.
Чтобы
летать вперед хвостом,
надо
высоко летать.
(Народная
мудрость)
Разберись,
кто ты — трус
Иль
из6ранник Судьбы?
(В. Высоцкий)
1. Мир создан так: есть визжащий лед на
вираже и втиснутые в облачную мякоть гранитные горные зубцы. Есть вздернутое
счастье полета на грани — когда секундное чувство отрыва от снега чередуется со
злостью трясучих снежных кочек. Есть мчащиеся в глаза пылающие молнии
солнечного снежного склона…
2. Мир создан так: есть
судорожный дым дней, напичканных мельканием километров — великой асфальтовой
беды российских шоссе — сумасшедшая свобода бездомного измерения мира.
Есть больная черными флагами литая стачечная площадь, ждущая тебя — твоего непрощения.
3. Мир создан так: есть
бессонная ночь и печатная машинка...
4. Все это — Жизнь.
Движение в тусклом пространстве тишины. Куда? А есть ли разница?
5. Те, кто хочет жить —
задыхаясь, выдираясь из календарей и расписаний — ненавидящие и смеющиеся, не знающие страха, и перешагнувшие страх — уходят. Тем, кому хочется вразнос, на
всю железку — в какой-нибудь злой день
— уходят. Из "нормальной жизни",
из кастовых вольерчиков, из заученных словесных заклинаний — на разгон.
Оставляют все — привычки, привязанности, "свою компанию" — и рвут за бруствер
уютных или полуобвалившихся убежищ — в Жизнь.
6. В них нет веры, нет
суетливенького ожидания перемен, идиотских надежд на грядущую счастливую жизнь.
Они уверены в поражении. Но слишком уж надоело тыкаться в теплые уголки в поисках уютного пристанища — и, найдя,
трястись за его целость.
7. Жаждущие жить уходят
— туда, где нет ничего, кроме ощущения Скорости, смертельного накала жизни —
страха красной сволочи, когда площадь ударяет: "НЕТ!", или холодного
магического блеска отшлифованных строк — таких, которые будут сжигать города…
8. Трусы — остаются.
Пусть они говорят что угодно, пусть придумывают оправдания и сооружают
философскую базу… Пусть говорят, что им на все наплевать — и трясутся,
забиваясь в уголочки, закрывая глазенки, зарываясь в свои маленькие проблемки и
печальки.
9. Они боятся проиграть — и потому ничего не
выигрывают. Русская рулетка — один патрон в барабане — жизнь против двух минут
смеха — не для них. Трусы поскуливают из норок, думая что провозглашают нечто
значительное — но кому интересны их подзаборные сентенции? Разве, таким же.
10. Они боятся борьбы, и потому не способны на смех.
Они боятся боли — а значит не в силах превратить тусклую груду словесного
материала в нечто по-настоящему стоящее. Они пугаются одиночества — и никогда не
откажутся от уже порядком пованивающей кучки "своих", не тронутся
дальше с когда-то найденного и обжитого места в поисках новых, больших людей,
новых горизонтов. Будут жить тут по инерции пока возможно — а потом отправятся
к пивному ларьку возле пыльной железнодорожной насыпи — на свалку. Ведь в
конце-то концов, хиппи — это мещанин навыворот, а похуизм — психология баранов
и подлецов.
11. Эй, мелкотравчатый "внутренний
эмигрант", мечтающий о большой жизни, но уж больно опасающийся получить по
лицу! Неужели не замечаешь, что из героя ты уже сделался посмешищем, что даже
самые близкие друзья начинают иронически усмехаться при встрече с тобой — ведь
их дела — сегодняшнего дня, а у тебя мечты и воспоминания о прошлых дорогах. Ты
хочешь сохранить то, что имеешь? Ну, и черт с тобой — когда ты проснешься и
увидишь, что клад, который ты так рьяно сторожил,
давно превратился в груду ржи и плесени — то будет поздно.
12. Ты желаешь быть "просто человеком" —
чтобы тебя уважали за просто так, за амбиции и истерики — и удивляешься, что
все меньше остается тех, кто не машет безнадежно рукой при твоем имени. Ты
боишься выйти на площадь — на бой. Ведь в своем уголке — ты всегда прав, а в настоящей жизни…
13. Ты все ждешь волшебного изменения судьбы. Я открою
секрет — даже за письменным столом — на твоих тихих скоростях нечего делать — и
сперва умилявшиеся "искренностью" читатели теперь тоже утомились.
Потому что хватает тебя лишь на жалобу. А на атаку?
14. Ну, сиди, пока ни у кого нет до тебя дела — убеди свою любимую личность, что все — те,
которые что-то делают, не на уровне кухонной болтовни — идиоты. И не замечай
убого-сиротского цвета твоих истин — поезд-то ушел!
15. А кто-то, зная бессмысленность борьбы, все же
поднимается из окопа. Чтоб испытать лихорадку атаки, чтоб сказать сволочи — что
она сволочь, чтоб снова — один против всех — и, отирая кровь с губ, наблюдать
как поднимаются другие — те, кому ты помог убить страх…
16. Потому что только ради этой неистовой скорости
стоит жить. Потому что иначе все твои стихи — бред, все картины — мазня, все
благие порывы — на уровне "если бы".
17. И нет смысла задаваться дурацким вопросом:
"Зачем?" — ведь вчерашний шепоточек сегодня звучит на митинге — а
завтра, быть может, будет грохотать со всех газетных страниц.
18. Просто, чем больше
скорость, тем злее смех. Похожий на пулеметную серенаду RAF
— вырывающийся стаей черных
воронов из руин. Пойми, хоть
поздно, хоть когда-нибудь, что три человека на кухне способны лишь на анекдот, а тысяча под черными флагами — на Сорбонну.
19. Итак — что ты выбираешь?
Тихую заводь пыльных чуланов с ежемесячной оплатой — или...
Или то, что определяется
злым как выстрел, словом — "битник". Или любым другим — что слова? Ты
выбираешь скрежет недель на неистовом временном перегибе, черную пену анархии,
десятки исчирканных черновиков?
20. И вопрос совсем не в
том, что конкретно делать — но ДЕЛАЙ хоть что-нибудь! Только так, чтобы вокруг
или замирали в восхищении, или шарахались в ужасе… Иначе — это не имеет смысла.
Оставь тишину трусам и покойникам — попробуй силу своего смеха! И первый
анархист — Сатана — поможет тебе. Хочешь?
20. ТОГДА — В АТАКУ!
21. А если нет — уткнись
навсегда, забейся подальше от света — и скули от скуки и одиночества.
Встречайся с ненавидимо-необходимыми единоугольниками — и перемывай с ними
косточки своего полусуществования. Что делать, видно ты не создан для штурма
заколдованных вершин, на которых живет дьявольский смех. И мне жаль тебя.
(«Ы» №14)