Сергей Рыженков

БУДЕТ ЛИ НА НАШИХ УЛИЦАХ ПРАЗДНИК?

"Мы празднуем 400-летие Саратова". В этой фразе всё правильно грамматически, психологически она вполне приемлема. Исторически...

Да, 400 лет назад недалеко от некогда разрушенного золотоордынского города, вскоре после падения Казанского и Астраханского ханств здесь была поставлена русская кре­пость.

Здесь почти никто не жил. Лишь селились беглые крепост­ные, промышляли разбойные людишки да кочевали какие-то кочевники.

Мы и есть потомки – не обязательно в строго кровном отношении – тех русских – служилых, в основном, людей. Но.

А что же потомки кочевников? Они, оказывается, тоже мы. Их, то есть в этом смысле нас, и по сей день живёт здесь множество. Эти мы получается тоже праздну­ем? Но сама история обязывает этих нас относиться к этому вряд ли радостному для них юби­лею по крайней мере нейтрально.

Есть причина для юбилейного на­строения у другой большой группы жителей города и края. Только самих этих жителей – нет. Саратовс­кое время на их часах остановилось в одну их ночей 41-го года /депортировано более 350-ти тысяч чело­век/. А "повинны" немцы Поволжья были только в том, что преуспели в превращении нашей "деревни, глуши" в цветущий край.

Возможно, многие горожане захо­тят в самый разгар праздника вдруг вспомнить, что их деды и бабки дер­жалась старой веры /именно в нашей губернии находился один из главных центров российского старообрядчес­тва/. И если задумаемся: а что с ними стало? почему они не сумели передать по наследству свою веру и образ жизни? почему мы так мало знаем обо всём этом? – то неужели и тогда со спокойной совестью под­пишемся под этим "мы празднуем"?

Нынешние "служилые люди" стремятся всячески доказать, что это их праздник. На рекламном стенде, посвященном не в столь уж отдалённые времена основному идеологическому товару тех лет – "дорогому Леониду Ильичу", – появляется нечто к 400-летию. Они выбирают сами из себя оргкомитет самых-самых патриотов города и растапливают остывшую то­пку своего прочно севшего на мель "утюга" печатными призывами к го­рожанам сплотиться всем ради тако­го праздника /сплотиться, разумеется, вокруг них/. Только вот "мод­ная" тема консолидации в их аран­жировке оборачивается издавна сопровождающим их мотивчиком загоняе­мой вглубь болезни.

Следует признать, что время на их часах действительно не останав­ливалось. Ни тогда, когда сворачи­вали НЭП и раскулачивали деревню, ни тогда, когда воинственно обезбоживали народ и разрушали храмы, ни тогда, когда закрывали город для мира и отправляли в Мордовию тех, кто не хотел жить по их часам.

Их время, как известно, шло вперёд. Но часы-то были заведены никак не 400 лет назад. Они рьяно перестраивали наш край по ждановским проектам /о, этот незабываемый приезд в 1935 г. на предмет усиле­ния чисток!/,  вели нескончаемое сражение в районах поголовного спаива­ния за право считаться "житницей", сумели не поступиться принципами и завоевать почётное имя – Заповед­ник Застоя, – и надо обладать каким-то совершенно особым зрением, что­бы увидеть в них наследников осно­вателей города и его пестователей, проводивших такую "имперскую" поли­тику, которая способствовала вы­движению Саратова в число первых российских городов.

И выходит, что и "безупречному" саратовцу в эти праздничные дни не­куда деться от таких непраздничных /и непраздных/ переживаний как чув­ство вины и стыда, ощущение усечённости памяти, скорбь об утраченной реальности и нереализовавшихся возможностях. Да и захочется ли принять сомнительную честь участия в этом пире среди красно-коричне­ватой холеры?

Впрочем, будем наедятся, что нам не придётся ждать ещё сотню лет наступления настоящего праздни­ка. Появятся в жизни причины и ус­ловия для него – и праздник будет. Такой, о котором не нужно постоян­но напоминать со страниц казённой печати и с аляповатых стендов. И от того, что это будет 406-ти или, скажем, 408-ми-летие города, празд­ничность подлинного праздника ничуть не пострадает.



"Газета"

"Новый Свет"