Вооруженные всадники налетают на помещичью усадьбу. Ночная тишина сменяется внезапно пулеметными очередями. Взрывы гранат. Черное ночное небо освещается алым пламенем, которым охвачены постройки. Разбиты амбары с зерном, его грузят на подводы, которые направляются в ближайшие деревни, где зерно распределяется между крестьянами.

Внезапным налетом захвачены казармы правительственных войск. Офицеры, замешанные в убийствах восставших и просто недовольных крестьян, расстреляны, солдаты отпущены по домам. Многие из них переходят на сторону повстанцев.

Наскоро переоборудованный из обычного грузового состава бронепоезд (вместо брони используются мешки с песком) мчится к узловой станции, главному опорному пункту карателей. Рядом с полотном скачут повстанцы... Что это такое? Атака махновцев на Екатеринослав? Нет. Это – Мексика, 1911-1917гг.

Итак, Мексика. Отряды Панчо Вильи ведут беспощадную борьбу с правительственными войсками диктатора Порфирио Диаса. Генерал Порфирио Диас захватил власть в 1977 г. и возглавлял государство до 1911 г. (с кратким перерывом в начале 80-х годов).

Диас опирался на так называемую “Партию ученых” – клику продажных политиканов, казнокрадов и взяточников, распределивших между собой все государственные должности и наживавшихся за счет народа. Иностранный капитал (прежде всего английский и американский) захватил в свои руки всю внешнюю торговлю Мексики, важнейшие промышленные предприятия, обширные земли. Так, например, земельные владения американского “газетного короля” Херста составляли 507 тыс.га.

Формально продолжали существовать свобода печати, собраний и т.д., но тех, кто пытался использовать эту свободу против диктатуры Диаса, арестовывали и нередко убивали “при попытке к бегству”.

Европейские либералы буквально исходили похвалами по адресу Диаса. Например, такое относительно прогрессивное издание, как “История XIX века”, в издании которого участвовали братья Реклю, рисует Мексику Диаса, как страну, наконец вставшую на путь прогресса.

А в этой стране прогресса практически вся земля принадлежала 834 помещикам, крестьяне же, лишенные земли по либеральному закону, чтобы не умереть с голода, вынуждены были становится пеонами т.е. полукрепостными батраками.

И из среды этих крестьян-полурабов вышел Панчо Вилья, чьи отряды сыграли решающую роль в свержении Диаса.

Доротео Аранго (настоящее имя Панчо Вильи) родился в 1877 г., в семье забитых неграмотных пеонов. В 1893 г. шестнадцатилетний Доротео убил чиновника, изнасиловавшего его сестру, бежал в горы и организовал партизанский отряд, который почти в течение двух десятилетий наводил ужас на окрестных помещиков. Добычу, которую захватывал отряд во время налетов на помещиков и золотые прииски, делили между крестьянами.

Одним из бойцов отряда был близкий друг Доротео Аранго был Панчо Вилья. Когда этот отважный партизан погиб, Доротео поклялся за него отомстить и взял себе его имя.

Панчо Вилья погиб, но Панчо Вилья продолжает бороться с помещиками!

В 1911 г. партизаны овладели значительной частью территории Мексики. Отряды Вильи на севере, отряды Сапаты на юге наносили правительственным войскам поражение за поражением. В мае 1911 г. Диас свергнут и бежит за границу.

В октябре 1911 г. президентом был избран либерал Мадеро, который, испугавшись дальнейшего роста революционного движения, отказался от своих революционных лозунгов.

Правительство Мадеро стало препятствовать перераспределению земли среди крестьян, оно потребовало роспуска и разоружения партизанских отрядов.

Многие партизаны отказались разоружаться и продолжили борьбу за захват помещичьих земель.

К этому времени во всех промышленных центрах возникли профессиональные союзы. В 1912 г. в столице была создана организация “Дом рабочих мира”, которая вела анархо-синдикалистскую пропаганду. Правительство Мадеро, после недолгого заигрывания с рабочими, начало подавлять забастовки и арестовало ряд рабочих лидеров. Этим воспользовались сторонники реакции, а также правительство США, опасавшееся конфискации земельной и прочей собственности, принадлежащей иностранцам.

В феврале 1913 г. Уэрта при поддержке посла США Г.Вильсона поднял мятеж против Мадеро. Мадеро был свергнут и убит. Уэрта провозгласил себя президентом Мексики.

Когда Вилье, еще до взятия Мехико, предлагали стать во главе революционного правительства, он категорически отказался, заявив, что его задачей является наделение крестьян землей, а для руководства страной он недостаточно образован и вообще считает стремление к власти занятием, недостойным честного человека. Факт, говорящий сам за себя.

В это время либерал Карранса сыграл ва-банк. Он пообещал провести аграрную реформу на основе конфискации “излишков” помещичьей земли за выкуп. Кроме того, издав закон об охране труда промышленных рабочих и опираясь на соглашение с руководством анархо-синдикалистов, Карранса использовал созданные синдикалистами “красные батальоны” для борьбы с повстанцами, которые к 1917 г. были разгромлены. В 1919 г. Сапата пал от рук убийц, подосланных либералами. Вилья отошел от политической борьбы и поселился на своей ферме. Через четыре года он также пал от руки наемного убийцы. За ненадобностью “красные батальоны” были распущены. Правда, в 1917 г. была принята “демократическая” конституция, но практически все ее положения остались на бумаге.

Рабочие в солдатских шинелях вели борьбу со вчерашними союзниками, считая, что ведут борьбу за освобождение пролетариата. Правда, некоторые детали на совпадали (не было анархо-синдикалистов, “красных батальонов”, которые сражались против восставших крестьян – их попросту ликвидировали еще до разгрома махновцев) – и там, и тут, и в Мексике и у нас сработала одна и та же система, старая как мир: “разделяй и властвуй”.

И там, и тут каштаны из огня таскали чужими руками. И там, и тут стравлены были рабочие и крестьяне, повстанцы и “организованный пролетариат” – причем и те, и другие остались в проигрыше.

Сейчас, когда мы слышим бесконечные споры о том, каким должно быть государственное устройство (т.е. нечто вроде споров, на веревке какого цвета ты предпочел бы быть повешенным), появились и дискуссии о том, какое из течений в анархизме является ортодоксальным: синдикалисты, коммунисты, коллективисты – или еще кто?

Какое значение имеет вопрос, являлся ли Махно истинным анархистом – или почему Панчо Вилья не принимал синдикалистской программы? Братоубийственная борьба только ослабляла и одних и других, а кто оказался в выигрыше?

Анархизм, в отличие от многочисленных политических партий и течений, не должен заниматься выяснением нелепого вопроса, кто более ортодоксален! Есть общая цель, есть общие задачи – споры между собой так же нелепы и вредны, как если бы музыканты оркестра спорили, кто более необходим в оркестре: скрипка, флейта, гобой или барабан.

Объединим наши усилия для достижения нашей общей цели – безгосударственного общества – а остальное решит сама жизнь. Не будем доказывать друг другу, что чье-то черное знамя более черное, чем у других.