Л. Нелюдь

ПРАЗДНИК НЕПОСЛУШАНИЯ

Когда западные анархисты сталкиваются со своими российскими собратьями, более всего их шокирует то, что наши взгляды на жизнь напоминают солянку – блюдо, в которое кидают все, что начинает подкисать в холодильнике. Ещё бы! Тут прекрасно увариваются до размеров индивидуального котелка любые течения общественной и религиозной мысли, философские направления и детсадовские мечтания. Трудно представить себе сочетание учения кришнаитов, требующего беспрекословного подчинения гуру, и идеи безвластия, – но на одном из съездов был зарегистрирован живой и вполне мобильный анархо-кришнаит. После такого не удивляют уже ни анархо-биокосмисты, ни анархо-империалисты, даже анархо-маоисты вполне вписываются в этот дружный анархо-теремок. Да, что там маоисты – один молодой человек, прочтя "Крестного отца", всерьёз считал, что семейка Вито Карлеоне – вполне анархическое формирование...

Долгое время мы не могли понять: с чего бы это в наших головах такой фейерверк? Догадка озарила легендарного киевско-бостонского поэта Антона Розенвайна. "Всё дело в том, – говорил он, – что для начала, отказавшись от авторитетов, русские анархисты отказываются впоследствии и от "тоталитарной" привычки додумывать какую-либо мысль до конца"...

* * *

Итак: в редакцию "Нового света" поступило эссе Д. Мицука об анархических тенденциях "в мировой детской сказочной литературе", которая повергла некоторых членов редакции в состояние лёгкой прострации. В идеологи анархизма автор записывает махровых державных империалистов Киплинга и Толкиена, воспевающих полное растворение личности в коллективе и неуклонное подчинение его законам, а так же А. Толстого с его сказкой о Буратино, которая, как известно, кончается тем, что герои благополучно зажили в собственном театрике. Создаётся впечатление, что автор эссе понимает анархизм как акт" противостояния всякой сволочи". Ну, что ж, тогда почему бы в анархисты не записать, скажем, Илью Муромца /чем он хуже Боромира?/. Дядя Стёпа-милиционер тоже подойдет. Далее читаем: "... живи так, как считаешь нужным, сопротивляйся любой власти любому царю, ведь царь не бывает добрым, это всегда сволочь". А как же тогда быть с наследственной властью Арагорна, потомка эльфийских царей, который, хоть и под чёрным знаменем, но установил вполне жёсткие законы во всем Средиземье. И, если следовать логике Мицука, то и И.В.Сталин вполне может претендовать на роль заправского анархиста, ведь и он победил "черно-коричневую чуму" Гитлера. Ну, а хоббит-богатырь, "анархизмом", которого так восхищаются, он, конечно, отказался от кольца Всевластия, но полностью принял жестко-кастовую структуру эльфийского общества. Вообще, если на место Саурона поставить жидо-масонов, то вполне можно печатать "Властелина колец" в газете "День" или журнале "Элементы". Но черт с ними, с Толкиеном и с Киплингом, возьмем, к примеру, героев тех произведений, которые соответствуют моральному кодексу анархиста. "Бременские музыканты", "Карлсон, который живет на крыше" или "Питер Пен" – чем они оканчиваются? А ни чем! Герои куда-то уходят, женившись на принцессах или выросши... Куда уходят? Никто не знает. Попытка проследить, что там дальше, на дороге анархии, приводит к обескураживающему результату: ничего-то из безвластия не выходит и герои "Праздника непослушания", объевшиеся халявным мороженым, вынуждены звать обратно домой убежавших от них мам и пап. Праздник кончился, а жить самостоятельно не так-то просто...

Приходится, однако, признать, что Д. Мицук выражает мнение большинства молодых анархистов. Результаты проведенного редакцией "Нового света" опроса показывают, что анархисты предпочитают те же литературные произведения, на которых выросло не одно поколение хиппи /Г.Гессе, Р.-Р. Толкиен, Р. Бах/ и, наоборот, такие жёсткие вещи, как стихи и проза В.С.Высоцкого, "Приключения Геккельберри Финна" Марка Твена, "Мартин Иден" Д. Лондона, стихи Вийона, Рембо, Апполинера и т.п. привлекают не многих. Почему? Да потому, что эти авторы не строят иллюзорных замков, а честно говорят, что свобода – это очень жестокая штука. Подобное утверждение отбивает у большинства стремление к анархизму.

Впрочем, дело даже не в книгах. Можно возненавидеть власть, прочитав "Майн кампф", или даже не читая, можно сколь угодно долго восхищаться Шалимовым, но все равно, пока тебя не макнули мордой в парашу, ты не поймешь всей "прелести" концлагеря. Д. Мицук прав только в одном: "Жить в единстве с природой, веря в правду, справедливость, дружбу, а главное, веря в себя, в свою силу все изменить – что может быть лучше этого?" И чем скорее молодые поймут, что анархизм, это не праздник непослушания", а борьба за счастье – тем лучше.

И попробуй на вкус настоящей борьбы...".