7 ноября в Питере, несмотря на всяческое противодействие властей, годовщина революционных событий 1917 года была отмечена двумя относительно многочисленными коммунистическими манифестациями в центре города. Организатором первой, дневной, стала сталинистская Российская Коммунистическая Рабочая Партия (уведомление подавалось Г.И.Турецким); процедура согласования второй, вечерней, производилось первым секретарём горкома КПРФ В.Фёдоровым.

День "русского национального единства" 4 ноября, введённый властями в качестве официального (де-факто фашистского) государственного праздника, в известном смысле принёс коммунистам пользу - во-первых, они мобилизовывали свои силы вопреки властям (что способствовало некоторому повышению их радикализма и и уменьшению праздничного благодушия); во-вторых, основная масса профашистских граждан, не имевшая до этого собственно своего дня и в силу этого обычно засорявшая красные акции густопсово-коричневыми вкраплениями, на негосударственно-революционный день не пришла. Разумеется, некоторое количество красно-коричневых (и даже откровенных нацистов) было и на этот раз - однако существенно меньше, чем на протяжении предшествующих лет.

Участники дневной акции РКРП собрались в 10.00 у Большого Концертного Зала "Октябрьский". Движение красной колонны по Невскому властями города было запрещено - отказ в согласовании "мотивирован" рабочим днём, в который препятствование уличному движению по центральной городской магистрали по мнению администрации невозможно. Маршрут уличного шествия от "Октябрьского" до Марсова поля был согласован в обход Невского.

В шествии и последовавшем за ним на Марсовом поле митинге приняло участие порядка 1.200 манифестантов. Людей среднего возраста было относительно немного, большинство манифестантов - пенсионеры и молодёжь студенческого возраста. Основную часть собравшихся собрали члены и сторонники РКРП. Кроме них, в акции участвовали Компартия Советского Союза, РКСМ(б) (несколько десятков человек под красными флагами с изображением Э. Гевары Серны), ВКП(б), Армия Воли Народа, отдельные представители КПРФ и др. Манифестанты неустановленной организационной принадлежности участвовали в акции под портретом Мао Цзе-Дуна, представлен был также портрет президента Беларуси. Во время шествия заметна была также не наблюдавшаяся до этого социалистическая партия с синими знамёнами (на которых в виде партийной эмблемы почему-то была изображена социал-демократическая роза), во время митинга - в середине коммунистической массовки среди многочисленных красных знамён в течении некоторого времени можно было наблюдать белый флаг социал-либеральной партии "Яблоко". Троцкистская "Рабочая Демократия" предпочла манифестации акцию солидарности с моряками, проходившую в это же время в порту.

На протяжении всего маршрута движения колонны вдоль улиц было выставлено довольно частое милицейское оцепление, в отдельных местах концентрировались милицейские силы со специальным снаряжением. Однако, в отличие от происходившего в последние несколько лет, милиция вела себя сдержанно и препятствовать прохождению каких-либо групп в составе колонны даже не пыталась.

Сообщение по городской трансляционной сети о том, что в предстоящей акции будет принимать участие парламентско-нацисткая партия "Родина", оказалось ложным - ни представителей, ни флагов "Родины" на дневной акции не было. Не было на ней и представителей штрассеровско-муссолиниевской НБП, об участии которых в питерских акциях уже второй день вопреки всякой реальности сообщают "отчёты" на радио "Свобода". Красно-коричневая молодёжь присутствовала в явном виде в качестве десятка сторонников национал-коммунистической "Совести" (с эмблемой в виде серпа и молота, плавно перетекающей в изображение трёххвостой свастики). Коричневые наци были материализованы в виде примерно такого же количества пропутинско-дугинских "евразийцев" под четырьмя - увы! - чёрными флагами с соответствующими жёлтыми эмблемками. Все прочие проявления фашисткой национальной идеи имели индивидуально-клинический характер. Большинство фашистов (и в первую очередь - организованная их часть) с территории мемориального кладбища на Марсовом поле было смыто начавшимся в середине митинга мелким моросящим дождём.

Качество звукоусилительной аппаратуры, использовавшейся организаторами митинга, оставляло желать лучшего - выступления ораторов на Марсовом поле были слышны очень плохо и понятны только тем, кто стоял рядом с выступавшими. Возможно, полную информацию о списке выступавших и содержании их речей в состоянии предоставить лишь товарищ Турецкий. В конце митинга многие из находившихся с краю толпы безуспешно пытались выяснить, принята ли уже итоговая резолюция.

К сожалению, участие питерских анархистов в дневной седьмоноябрьской манифестации было более чем скромным. В уличном шествии приняли участие лишь восемь анархистов (две участницы и трое участников ПЛА, один индивидуальный участник АДА/ИФА и двое внеорганизационных товарищей); ещё один присоединился к этой группе уже на Марсовом поле. По сравнению с акциями, проходившими в Питере год-полтора назад, подобное положение дел можно оценить как полупровальное - предыдущие неоднократные полицейские репрессии против "чёрного блока" наконец достигли цели! Тем не менее те анархисты, которые в акции участвовали, всё же были каким-то образом заметны – не столько за счёт своей малой численности и двух анархических флагов, сколько из-за распространявшихся анархических листовок ("Ненависть" и текст Программной Декларации Ассоциации Движений Анархистов, роздано около тысячи) и газет ("Нового Света", распространявшегося платно, реализовано на 300 рублей). Степень взаимопонимания и согласия между анархистами и коммунистами в ходе манифестации варьировалась довольно сильно - в зависимости как от индивидуальных особенностей собеседников, так и от обсуждаемых проблем.

R-17