Как лежу я, молодец, под Сарынь горою,

А ногами резвыми у Усы реки…

Придавили груди мне крышкой гробовою,

Заковали рученьки в медные замки.

Каждой темной полночью приползают змеи,

Припадают к венам мне и сосут до дня…

Отогнать змеенышей и принять меня.

Лишь тогда, как исстари, от Москвы Престольной

До степного Яика грянет мой асак –

Поднимусь я, старчище, вольный иль невольный

И пойду по водам я – матерой козак.

Две змеи заклятыя к векам прососутся,

По горам, над реками города займутся,

И година лютая будет мне сестрой.

Пронесутся знаменья красными столпами,

По земле протянется огневая вервь;

И в полях младенчики поползут, как червь;

Задымятся кровию все леса и реки;

На проклятых торжищах сотворится блуд.

Мне тогда змееныши приподнимут веки;