Дмитрий (Сторож) Колосов

Алексей Щербаков (Фрейд)

ИНСТРУКЦИЯ К ПРЕКРАСНОЙ ДАМЕ

1.      Сдохли в закоулках лирики и подъездах символизма хрупкие девоньки-царицы, мадонны из стихотворных забвений, дамы сердца кучерявеньких поэтов, сдохли. Да и не жалко.

  1. Спились в одесских кабачках, сторговались на колхозных рынках юные баядерки жаргона. Воспетые блатными гитарами Соньки, Верки, Маньки, превратились под вибрацией лихорадочно снующих половых отбойных молотков в сморщившийся студень, крепко шмонящийБеломором” и дешевыми духами.
  2. Расползлись по бескрайним просторам российских КБ и НИИ, нырнули в катакомбы семейных неурядиц альпинисточки-скалолазочки, давно сменившие горные кручи на помидорно-клубничную нирвану.
  3. Ушли по неизвестным трассам в старость и одиночество, суету и нервозность волосатые племена free love. Порвались феньки, сгнили джинсы, а разъеденные триппером тела давно ждут очереди на гроб.
  4. И вот на горизонте шоссе я уже вижу... О свет автоматной очереди; ее сияющие зубы смотрят улыбкой в застывшее горло мира, солнечные зайчики, отскакивающие от ее кожаной куртки, сбивают мелочных эстетов и быкорожих наблюдателей с ног.
  5. Она идет в никуда. Ее дорога – случайность. Перетрахнувшись на обочине дороги она, быть может, рванет со мной курить гашиш на Алтай или валяться на нудистском пляже в Крыму.
  6. Она не любит крутых. Белобрючные мажоры, шурша метелицей дензнаков, при попытке познакомиться, получали путевой лист в очень далекое место. “Системные”, гопники и прочая шваль перли толпами к члену. В грязной канаве после непродолжительного знакомства с ней очутился деятель, щеголявший множеством татуировок и перерезанным бритвой “Нева” горлом.
  7. “Женщина” – слишком по-обывательски; “баба” – так называют своих напарниц по койке типы с синими носами и героическими трудовыми книжками; “герла” – это название объекта для полового акта; “девочка” есть девочка – и ничего с нее не наварится, кроме известной широким слоям населения нашей страны статьи УК РСФСР; “мадам” – эстетство, причем грубо делящее на “дам”, “не дам” и “дам, но не вам”; “дорогая”, “милая”, “чудная” – бред недотрахавшихся молодоженов.
  8. О, лэди! Иначе невозможно. Слава Дьяволу, есть еще лэди! Они приходят, ослепив, и исчезают опять. И ты сидишь в компании с Водкой и вспоминаешь перегоревший сон.
  9. У нее нет проблем. Ее не терзают жлобские истерики, она не закатывает сцен ревности, застав тебя с кем-нибудь в постели. В ее сердце нет слюнявой печали по прошлому. Есть будущее (которого тоже нет). Нет места превратностям судьбы и тяжкому жребию. С ней так просто. И с ней так непросто.
  10. Лэдихолодна как хибинские колдовские вершины. Если ты теплее – лучше сразу беги, а то исчезнешь, предварительно успев надоесть всем жалобами на Судьбу, оставив после себя обоссанный пол под веревкой, присобаченной к крюку от люстры.
  11. А ты, смотрящий эти строки, скоси глаз на ту, что рядом с тобой. Взгляни в зеркало, читающая: вряд ли там Лэди. Ну, согласись, что, в лучшем случае – дискотечная прошма. Или можешь сказать, что ты лучше? Так знай – это одно и то же.
  12. Самое большое в любви к Лэди – это быть другом. Кого мы любим, с тем не спим. Как совокупляться с Мечтой? Невозможно.
  13. Убей земную любовь и придет небесная. Убей небесную любовь и откроется понимание всего. Только тут, среди льда неодетых в мягенькое вранье истин, ты встретишься с Ней.
  14. Ты ее знаешь лет сто-двести. Вы – соратники. Лишь она смотрит твоими ненавидящими глазами. Лишь она улыбается твоей улыбкой непрощения.
  15. Знай, если ты чувствуешь, что не зряч, чтоб узреть молнию-убийцу, глух, чтоб почувствовать Смерть и Весну – перережь поездом бритвы ребенка жизни. И это будет святая, неподдельная любовь к той, которой никогда не было и не будет.